Невидимый заговор против человечества

Одним из самых первых было восстание во главе с Натаниэлом Бэконом, потомком сэра Френсиса, согласно журналисту Стиллу. Бэкон в 1676 г. создал народное ополчение, предположительно для борьбы с индейцами, однако вместо этого он взял под контроль Джеймстаун, начав, таким образом, первую революцию в Америке. Это восстание угасло в связи с его внезапной смертью в возрасте 29 лет.

Масонский летописец полковник Лавон Пинн писал: “Из общего количества 14 тысяч офицеров 2018 были масонами, представлявшими 218 лож, большинство из которых были “полевыми ложами”, передвигавшимися вместе с армией от лагеря к лагерю. Британские масоны вербовали членов из числа американских войск, которых они обучали до революции, поэтому “большинство личного состава, как командиры, так и солдаты с обеих сторон, были масонскими членами сами либо разделяли взгляды и идеи масонства”[487], отмечали авторы Бейджент и Ли.

Согласно одной теории именно Вашингтон, ставший масоном в 20 лет, организовал революцию в британских колониях. В 1754 г. Вашингтон совершил военный набег в долину Огайо, где его войска обстреляли французских солдат. Эти французы позднее сказали, что являлись послами и находились под дипломатической неприкосновенностью, что Вашингтон категорически отвергал. Французская акция возмездия вынудила силы Вашингтона сдаться в Форт–Нецессити, Пенсильвания. Этот инцидент перевел длительные напряженные отношения в фазу французской и индейской войны, которая распространилась на Европу как Семилетняя война. Война иссушала британскую казну, вынуждая Парламент облагать американские колонии более высокими налогами.

Много раз задавали вопрос, а не был ли Френсис Бэкон в своей “Новой Атлантиде” провидцем великой цивилизации, которая должна была вскоре возникнуть на почве Нового Света? Не может быть никаких сомнений в том, что секретные общества в Европе планировали тайное становление на Американском континенте “новой нации, воспитанной в свободе и преданной идее, что все люди созданы равными”. Два случая ранней истории США свидетельствуют о том влиянии, которое эти молчаливые структуры долгое время оказывали на судьбы людей и религий. Для них нация является лишь средством распространения идей, и если нация верна этим идеям, она выживает, а если она от них отклоняется, то исчезает с лица земли, подобно древней Атлантиде.

В своей восхитительной маленькой работе “Наш флаг” Роберт Кэмпбелл раскрывает детали темного, но чрезвычайно важного эпизода американской истории — учреждения колониального флага в 1775 г. Эпизод включает рассказ о таинственном человеке, о котором ничего неизвестно, кроме того, что он был на короткой ноге с генералом Джорджем Вашингтоном и Бенджамином Франклином.

Кэмпбелл так описывает его: “Мало что известно об этом старом джентльмене, за исключением того, что к нему иногда обращались: “Профессор”. Он часто упоминал о событиях, свидетелем которых был, и которые произошли сто с лишним лет назад. И, тем не менее, он был бодр, активен и в здравом уме. Он был высок, тонко сложен, легок, имел благородные манеры, будучи вежлив, грациозен и настойчив. Для времени и нравов колонистов его образ жизни был весьма странен: он не ел рыбы, домашней птицы и мяса, никогда не использовал в пищу никакой зелени или чего-либо незрелого, не пил спиртного, но употреблял только зерновые, зрелые фрукты, орехи, слабый чай, мед и сахар.

Он был образован, культурен и осведомлен обо всем. Он проводил много времени, роясь в старых книгах, древних манускриптах, которые пытался дешифровать, перевести или переписать. Эти книги и манускрипты, как и свои собственные сочинения, он никому не показывал и никогда не упоминал о них даже в разговорах с семьей, разве что случайно. Он всегда запирал их тщательно в большой старомодный сундук, когда оставлял свою комнату, даже когда уходил на обед. Он предпринимал долгие прогулки в одиночку, часто сидел на холмах среди травы. Он свободно обращался с деньгами, но не был при этом расточительным, и деньги у него всегда водились. Он был спокойным, очень умным и интересным человеком, семьянином, в разговорах производил впечатление эрудита. Короче, он был таким человеком, которого нельзя не заметить, но с которым весьма трудно свести знакомство и у которого не придет в голову расспрашивать про его прошлое, откуда он пришел, чего он ждет и куда он отправится”[488].

Видимо, больше чем случайностью оказалось то, что члены Комитета колониального Конгресса по учреждению флага были приглашены в Кембридже в гости к той семье, где как раз остановился Профессор. Здесь же к ним присоединился генерал Вашингтон для решения вопроса об эмблеме. Судя по их поведению, Вашингтон и Франклин знали Профессора и пригласили его для работы в Комитете. В ходе совещания все предложения Профессора принимались с почтением. Он предложил проект, символика которого наиболее соответствовала идее нового флага, и его предложение без колебаний приняли шесть членов Комитета. После эпизода с флагом Профессор исчез, и больше никто о нем не слышал.