Невинность в подарок

Алан был на кухне, когда я вышла из комнаты. Вкусно пахло кофе и тостами. На столешнице уже стояли тарелка с нарезкой семги и корзинка со дымящимся хлебом, в вазочке – масло. Я сглотнула слюну, чувствуя зверский голод. А потом еще раз, увидев, как Стерн наливает кофе. Он стоял ко мне спиной и был обнажен по пояс. Его плечи сзади были такими же идеальными, какими я их запомнила, и спереди. Мощная спина и узкая талия. Брюки, низко сидящие на бедрах. Он был похож на ожившую мечту. Но я быстро вспомнила, что на самом деле теперь это мой босс. Кажется, в его обязанности входит целомудрие по отношению ко мне. Вряд ли он привык готовить завтрак для подчиненных.

– Доброе утро, – поздоровалась я.

– Привет, – обернулся Алан. Кажется, он был в отличном настроении. – Не знал, что ты любишь. Сделал тосты и яйца пашот. Он извлек из кастрюли два идеальных яйца и положил на хлеб.

– Прости, кажется, я должна была сама поинтересоваться, что ты ешь на завтрак. Это ведь входит в мои обязанности?

– По желанию, Мари. Обычно я предпочитаю кашу или яйца. Если не сложно, то свари завтра овсянку к семи тридцати. Но вот посуду в мойку тебе вчера стоило убрать самой.

Он подмигнул и бросил на хлеб семгу.

– Да, конечно. Конечно. Ты прав. Я вчера убежала. Это было неуместно и глупо.

– Ничего. – Алан налил вторую чашку кофе, подвинул молочник. – Ты вчера перенервничала, но была невероятно тактична. Я просто ответил тебе тем же. Спала хорошо?

Стерн смотрел так, словно знал, чем я занималась во сне с ним. С ним и Марком.

– Да. Спасибо. Я выспалась. А ты?

– Тоже.

– Ты рано встал, чтобы сделать завтрак?

– На самом деле еще раньше. Я уже сходил в зал, потренировался и готов работать. Жду тебя в кабинете через полчаса.

Алан проглотил тост за два укуса, а кофе забрал с собой. Я моргнуть не успела, а он уже уходил. Пришлось окрикнуть, чтобы сказать нечто важное.

– Алан, я могу попросить об одной вещи?

Он обернулся и с улыбкой ответил:

– О любой, Мария. Но не факт, что я смогу или захочу это сделать.

Кажется, Стерн тоже иногда неосознанно включал режим флирта со мной. Я не винила его за это. Я просто таяла, когда он так хитро и ласково смотрел на меня.

– Что ты хотела? – напомнил Алан, потому что я категорически зависла, глазея на него.

– А… Да. Хотела попросить. Не говори обо мне Марку. Пожалуйста.

Алан тут же стал серьезным.

– Вы все равно встретитесь. Я иногда работаю в офисе. Тебе точно придется бывать там часто с поручениями.

– Да, я понимаю.

– Рано или поздно это случится.

– Понимаю, Алан. И я уверена, что Марку уже давно все равно на меня. Но мне бы хотелось избегать встречи с ним как можно дольше.

Стерн покачал головой.

– Ты уверена?

– Да.

– Надеюсь, желание избегать Марка не повлияет на твою работу? Я бы не хотел зависеть от твоих капризов.

Я вздернула нос, возмутившись:

– Разумеется, я не буду так делать. Я не капризничаю. Это просто просьба. Можешь ее игнорировать.

– Не надо злиться, – мягко одернул Алан, и я мгновенно успокоилась. – Я исполню твою просьбу, Мари. Кстати, ничего, что так тебя называю?

– Все нормально. И спасибо.

– Пожалуйста. Жду тебя через полчаса, – напомнил он и ушел в кабинет.

В первый день у меня голова шла кругом. Как Алан умудрялся помнить о каждом объекте, ориентироваться во всех стадиях проектирования, я понятия не имела. Конечно, это все были его детища, его прибыль и его разработки, но пока у меня голова шла кругом. Стерну пришлось напомнить об обеде, который я заказала слишком поздно. Мы даже кофе больше не пили. Было просто некогда. Дважды приходили сотрудники из офиса, руководители направлений. Алан представлял меня как свою помощницу Марию Иванову.

Я старалась запоминать не только визитеров, но и всех, кто работал над проектами. Это было непросто, но с каждым днем я узнавала все больше, погружалась глубже. Мне нравилась эта работа. Очень. Я словно приехала на каникулы и пропадала в конторе отца дни напролет. Только теперь моим наставником был тот, к кому я точно не испытывала платонических чувств. Работать с Аланом было просто и сложно одновременно. Он часто бывал резок и раздражителен, но быстро остывал. Для меня он постоянно брал паузы в драматические моменты и объяснял скрупулёзно и всегда спокойно. Без нервов и повышения голоса. Я была ему за это очень признательна. Первое время меня часто мучали подозрения, не Алан ли был причастен к грязным делам моего отца. Ведь не просто так он выкупил "Тюльпаны". Но за все время, что я работала с ним, не заметила никакого намека на криминал. Единственное, что вряд ли было законным, – это красота и нежный взгляд моего босса.

Разумеется, живя под одной крышей, мы несколько раз неловко сталкивались. Особенно неловко было мне, ведь Алан часто ходил по дому без рубашки. Особенно, когда возвращался с тренировки.

– Разве это не запрещено правилами клуба? – расхрабрилась я спросить, когда он в одних шортах прошел через всю гостиную и не постеснялся завернуть на кухню, чтобы украсть кусок прошутто.

– Что именно? – уточнил он, бессовестно забирая у меня и лист салата.

– Частичное обнажение.