Невозможная девушка

В театр Кора надела одно из своих вечерних платьев – из кремового и бледно-зеленого шелка – и украшенный лентами в тон парик с буклями и пробором посередине. Лия была одета в строгое платье из черного атласа – лучшее в ее гардеробе. Они наняли экипаж и вышли у Касл-Гардена в Бэттери-парке, где уже собралась немалая толпа, глазеющая на больверки и проплывающие мимо английские и китайские корабли. Перед театром на узком мосту уже выстроились длинные очереди. Этот мост словно отдалял величественный Касл-Гарден от будничной жизни Манхэттена. Лия ахнула, увидев очередь людей с оранжевыми билетами.

– Я слышала, продано несколько тысяч билетов. Глянь, сколько народу!

– Да, – рассеянно отозвалась Кора. Она уже разглядывала толпу оценивающим взглядом, выискивая потенциально интересные экземпляры. Она как будто видела их насквозь: у этого, с тростью, самый обычный ревматизм, а у той, под вуалью, паралич лицевого нерва. Еще у одного был нездоровый, желтушный цвет лица – скорее всего, это от печени: пьет слишком много, а возможно, у него рак. Мелькнуло первое знакомое лицо – мистер Эллингтон, прошлой зимой его вылечили от водянки кровопусканиями.

– Кора, давай встанем в другую очередь, эта такая длинная!

Лия нетерпеливо переминалась с ноги на ногу – очевидный знак дискомфорта. Наверное, ей жали подвязки. Кора нахмурилась.

– У нас оранжевые билеты, Лия, мы должны стоять в этой очереди. И я вижу мужчину со странной походкой. Надо выяснить, кто он такой. Вот и семья его рядом.

– Не нравится мне, как на нас смотрят. Давай отойдем в сторонку, хотя бы на время.

Смотрят? Кто смотрит? Кора осторожно огляделась вокруг. Обычно это она рассматривала прохожих, и, чувствуя на себе ее взгляд, люди отворачивались. Ее необычная внешность и невозмутимая манера смотреть людям в глаза делали ее похожей на гостью из иного мира. В конце концов, она действительно была почти своей в мире мертвых.

Этот взгляд посланницы смерти, напоминавший о близящемся конце, пугал и ее тоже, но ей пока не доводилось испытать его на себе. Настал и ее час? Толпа потихоньку затекала в открытые двери театра. Где же та тень, которая держит ее на прицеле и ждет малейшего знака, чтобы разгадать ее тайну? Кора так и не увидела ее.

Зато она увидела блондинку, ту самую, которая повстречалась ей в музее. Ее, как и в прошлый раз, сопровождал Шермерхорн. Они стояли в очереди для посетителей с зелеными билетами, и, хотя их очередь продвигалась вперед, эта леди застыла на месте и с нескрываемой враждебностью сверлила взглядом Кору и Лию.

– Кто это? – спросила Кора.

– Не знаю, – ответила Лия. – Чего это она так уставилась на тебя? Мне кажется, будет лучше, если мы уйдем.

Но очереди стали двигаться быстрее, и белокурая леди была вынуждена пройти вперед. Скоро она затерялась в толпе.

От концерта Кора ожидала гораздо большего. Барнум настолько раздул слухи о даровании Дженни Линд, что люди и в самом деле считали ее небесным ангелом. Около тридцати тысяч человек собрались поприветствовать ее в порту в тот день, когда она прибыла в Нью-Йорк на пароходе. Поэтому Кора ожидала услышать от нее какие-то неземной красоты звуки, облеченную в музыку ангельскую пыль, но ожидания не оправдались. Пела она хорошо, это правда, но Кора все равно была разочарована. Она решила воспользоваться моментом и стала разглядывать в бинокль собравшуюся публику. Все эти люди не могут быть абсолютно здоровыми, здесь обязательно попадутся по-настоящему ценные образцы.

В антракте ее ждало первое новое знакомство, однако совсем не то, на которое она рассчитывала. В то время как Лия жаловалась ей на дороговизну пунша, а сама она уже ругала себя за то, что надела такие неудобные туфли, кто-то вдруг тронул ее за локоть.

Кора обернулась и увидела даму из музея. Но не блондинку, а ту, которая спорила с доктором Тилтоном и доктором Гуссенсом. Как же ее зовут? Кажется, Блэквелл? С ней была еще одна дама, также одетая в довольно скромное платье, хотя из более дорогих тканей – шелка и поплина, украшенное несколькими лентами.

Сейчас, когда у Коры появилась возможность как следует рассмотреть доктора Блэквелл, она заметила, что в этой женщине сочеталось несколько не совсем гармонирующих друг с другом черт. Она была хрупкая и невысокого роста, но взгляд ее темных глаз был колючим и проницательным. Точнее сказать, одного глаза, потому что второй, по всей видимости, был стеклянный. Одета она была неброско: в темное шерстяное платье с глухим воротом. Букли обрамляли ее улыбающееся лицо, но улыбка эта была весьма язвительной.

– Приветствую. Я еще мало кого знаю в Нью-Йорке, но с вами мы уже встречались, – проговорила она спокойным низким голосом без какого-либо намека на слащавость. – В музее пару дней назад, не так ли?

– Да, – выдавила из себя Кора, растерявшись от неожиданности.

– Я доктор Элизабет Блэквелл.

– Кора Ли. А это Лия О’Тул.

Она обернулась налево, но Лии не было – должно быть, ушла за новым стаканчиком пунша – слишком уж он ей нравился.