Невозможное завтра

– Мне было поручено нашей дорогой мамой попросить героев остаться на ужин, – галантно заявляет он, имея в виду Шарлотту и Себастьяна. Я улыбаюсь. Мистер и миссис Морган обожают моих спасителей. Такие образованные, говорят они. У них столько историй.

– Героев, ха-х? – повторяет Себастьян, забавляясь. – Такое чувство, будто про меня написали эпическую поэму. Все, что я сделал, так это отвез Кайли в больницу.

Услышать имя Кайли, срывающееся с губ Себастьяна было почти также странно, как когда Ной назвал меня Серафиной, но мне нравится. Два моих мира сливаются воедино.

– Я знаю, кто бы мог написать такую поэму, – добавляю я, широко улыбаясь. Голову посещает мысль. – Эй, Брайан, разве ты как-то не написал так называемую... – Я роюсь в памяти, чтобы вырвать слова из тумана, полностью готовая к тому, что он засмеется надо мной либо отпустит свое коронное закатывание глаз типа моя-сестра-окончательно-свихнулась. – «Так-называемая Желтая...» – Я морщу нос, пытаясь вспомнить дальше.

– «Так-называемая Желтая Лаборатория», – колко замечает он, его лицо оказывается у края домика на дереве. – Видишь ли, это игра слов. Желтый Лаб – это собака[36], так? Во всяком случае, ты уже изрядно оскорбительно отозвалась о нем. Тебе вовсе не нужно позорить меня перед своими друзьями-героями.

По спине пробегает холодок и меня окутывает льдом.

– Что такое, Кайли? – спрашивает Брайан обеспокоенно. – Ты выглядишь так, словно увидела призрака. С тобой все хорошо?

– Я в порядке, – удается сказать мне. Я смотрю вверх, на ветки красного дерева. Порыв ветра нарушает спокойствие сумерек, осыпая меня высохшими, ароматными иглами. У тебя мое тело. У тебя мое имя. Я дрожу, наклоняя голову обратно. Последние медовые капли солнечного света скрывают ветви.

Спасибо, Кайли, говорю я беззвучно.

Сквозь сумерки прорезается звук скрежета дерева по гравию. Я поворачиваю голову в сторону ворот, где во двор входит высокий, темноволосый парень.

– Это определенно знак того, что нам пора, – сообщает Шарлотта, аккуратно ступая к краю грубой платформы. – До ужина, – уточняет она, видя мое поникшее выражение на лице. – Мы будем ждать тебя.

Они уходят. А я жду в домике на дереве, в теперь-то спокойных сумерках, пока Ной идет через двор.

– Я соскучилась по тебе, – приветствую я его, когда он взбирается по лестнице, чтобы присоединиться ко мне в домике на дереве.

– Я тебе верю, – говорит он в то же самое время.

Во дворе под нами слышится перезвон колокольчиков, приносимый ветром. Я смотрю вниз и вижу, как над ними, на карнизе, устроилась Луна, ударяя по металлическим цилиндрам своей лапкой.

– Я боялся, – шепчет он.

– Меня? – спрашиваю я. Я немного расстроилась, но не была удивлена.

– Что потеряю тебя, – поправляет он.

– О, Ной, – говорю я, ища его лицо.

– Ты не понимаешь, Кайли. – Он запинается. – Серафина. Когда-то ты была девушкой, которую я знал всю свою жизнь, с которой я играл в прятки. Которая пробилась в форт, что мы с Брайаном соорудили.

Я улыбаюсь. Импульсивная, темпераментная Кайли.

Он взъерошивает волосы.

– И вот однажды, без предупреждения, я влюблен в тебя. Как по волшебству.

Мое сердце трепещет.

– Я не магическое создание, – говорю я. – Тебе стоит об этом знать. Я – творение науки.

– Так бы сказал мистер Шоу.

– Так бы сказал Кир, – поправляю я. – Но он прав. А вот ты – волшебен.

И он вправду таков. Ной был создан звездами, его новоиспеченная душа в его предначертанном теле. Для меня это чудо. Это куда более удивительно, чем призрак, который принимает человеческий облик.

– Не важно, что ты говоришь. Твой мир такой... огромный. И что я по сравнению с ним? Как может мое крошечное существование быть достаточным для тебя? – Ветви красного дерева отбрасывают тень на его щеки, отчего он кажется старше, чем есть на самом деле.

– Я знаю, кто ты, Ной. Не говори мне, что ты нечто меньшее.

– Я тоже знаю, кто ты.

– Да, – отвечаю я тихо. – Знаешь.

Дует ветер. Перезванивают куранты. Первые лучи ночного звездного света пробиваются к нам, падают на его челюсть. Я жду. Он не отводит взгляд.

– Я люблю тебя, – наконец говорит он.

Я нахожу его руку. Мы находим друг друга. Он прижимает меня ближе, в домике на дереве, которое удерживает нас обоих.

– Я хочу быть таким, как ты, – бормочет он мне на ухо. – Я хочу, чтобы ты изменила меня так же, как Кир изменил тебя.

Я отстраняюсь, оценивая выражение на его лице.

– Но мне нравится твое тело, – возражаю я.

Он откидывает голову и смеется.

– Ты флиртуешь со мной? Ну, спасибо, Кайли. То есть, Серафина.

– Ты все еще можешь называть меня Кайли, если хочешь, – предлагаю я.

Он обхватывает меня за челюсть, его лицо опять серьезно.

– Все же, я серьезно. Я хочу пойти с тобой, неважно куда. Я знаю, о чем прошу. Ты знаешь об этом.