Невозможность страсти

Он любил этот фильм – «Формулу любви», который посмотрел уже взрослым чисто случайно и тут же растащил на цитаты. Было там всё – и гениальная актёрская игра, и какая-то особенная чистота, отличающая многие фильмы того времени, и потому он удивился, найдя в компьютере Ровены подростковые комедии и боевики.

Болты шли туго, отвёртка не слишком подходила, и Павел про себя выругался – надо было заехать в магазин и купить нормальный набор инструментов, а не это недоразумение, которое держать у себя может только одинокая баба.

* * *

– Посиди в машине, я схожу домой, соберу шмотки. – Лена с опаской поглядывала на Нефёдова. – Я на третьем этаже живу, так что быстро.

– Давай без самодеятельности. – Нефёдов сердито нахмурился. – Ведь договорились же…

Они одновременно вышли из машины, хлопнув дверцами, пискнула сигнализация, и они нырнули в подъезд. Пройдя мимо консьержки, Лена спросила:

– Петровна, вам Сергей ничего для меня не оставлял?

– Нет, Елена Юрьевна, ничего.

– Ну, ладно.

Это означало одно: Сергей и не думал съезжать, и Лена знала почему. Он понимал, что рано или поздно она появится дома и к тому времени остынет, и может, пойдёт на переговоры и согласится на перемирие. Если бы не события последних дней, так бы оно и было, Сергей за годы брака прекрасно её изучил.

Но дело в том, что теперь ему его уловки не помогут, потому что он никогда не знал её такой, какая она была раньше, до смерти отца, до предательства Никиты, до того как Варвара погасила её жизнь. Поднимаясь по лестнице, Лена вдруг разозлилась на саму себя. Как она могла допустить, чтобы такая никчемная, по сути, бабёнка смогла разрушить её жизнь до основания? Как могла распутная девка, читающая по слогам и не знающая таблицы умножения, так сломать её, что она годами терпела рядом ничтожного, ни на что не годного мужика и выходки матери? Срам какой.

– Послушай, Андрей. – Лена обернулась на ступеньках, и Нефёдов оказался как раз вровень с ней. – У меня ситуация дома… непростая. Видимо, Сергей решил, что я говорила несерьёзно, когда требовала съехать. Скорее всего, он сейчас дома, и я собираюсь его выставить.

– Мне его выбросить?

– Что ты, совсем нет. – Лена смутилась. – Ты только не подумай, ради бога, что я хочу тебя использовать, просто давай сделаем вид, что мы давно и хорошо знакомы.

– То есть любовники?

– Ну да. – Лена покраснела так, что у неё даже плечи порозовели, и Андрея это позабавило. – Только, пожалуйста, если это для тебя неприемлемо, скажи сейчас, я придумаю что-нибудь другое. Понимаешь, все эти годы мы с ним жили как соседи, и я думала, что его это устраивает, потом вернулась домой, а он там с Холостой Пулей, и я…

– Погоди. С кем он там?

– Это Рона так Таньку прозвала – Холостая Пуля. – Лена взяла себя в руки. – Ну, я пришла, а они… прямо в моей спальне, как будто нельзя было у Сергея устроиться…

– У вас что, разные спальни?!

Лена снова смутилась. Она совсем не привыкла посвящать в свои дела посторонних людей, а тут этот Альбинос всё время смеётся над ней, и вот теперь она вынуждена просить его об услуге, ничего другого она придумать не смогла с ходу, прямо сейчас. Может, со временем пришло бы другое решение, но его пока нет, и времени тоже нет.

– Да, разные. Мы… ну, так вышло.

– Высокие отношения. – Андрей насмешливо ухмыльнулся. – Лен, не парься, я задачу понял, сделаю всё в лучшем виде.

– Тогда пошли.

Они поднялись на третий этаж, и Лена открыла дверь. Эту трёшку отец купил, когда пришли деньги – до того они жили в стареньком брежневском доме, в малогабаритной двушке, и когда появились деньги, первым делом была куплена эта квартира, которую мать сразу же принялась обустраивать на свой вкус. Когда они с отцом уехали покорять столицу, Лена переделала здесь всё. С тех пор она трижды делала ремонт, меняя интерьер, но одно оставалось неизменным – лёгкость и пространство. Светлая мебель, занавески из яркой разноцветной органзы, на полу – простые, без вычурного рисунка ковры пастельных тонов, белые полки с книгами и дисками, расположенные так, чтобы их было удобно доставать, на стенах – репродукции картин, очень качественные.

Андрей огляделся – что ж, стильно. Именно такая квартира должна была оказаться у этой необычной женщины. Ему нравилась её грация, очень глубоко запрятанная беззащитность, и то, как она только что краснела на лестнице, тоже понравилось ему и слегка смутило. Что бы ни случилось в её жизни, какие бы несчастья ни выпали на её долю, это не изменило её сущности.

– Елена?

Из кухни выплыл полноватый мужик среднего роста, одетый в шёлковый халат. Что-то жуя на ходу, он оглянулся – тяжёлое лицо, недовольно опущенные уголки губ, небольшие залысины, в вырезе халата – волосатая грудь.

– А вы кто?!