Невозможность страсти

Лена ломала все классически схемы. Она потянула к себе Андрея и, обняв его, прикусила ему ухо.

– Идём, покажу тебе коллекцию дисков.

Её мурлыкающий голос обещал показать коллекцию разве что позвоночных дисков, и Андрей пошёл за ней, забыв разуться, мимо мужика в шёлковом халате.

– Но я хотя бы могу взять машину?

Такой голос, возможно, был у Адама в момент изгнания из рая: «Господи, позволь мне взять с собой хотя бы свой золотой гамак, в котором так хорошо качаться после обеда!» А Бог ему: «Нет, паршивец, спи на голой земле, раз ты такой дурак, а золотые гамаки у меня для тех, кто не ворует яблоки в моём саду».

– Нет. Для этого ты должен был съехать вчера.

– Киса, отдай ему эту машину, и пусть валит. – Андрей обернулся, насмешливо скалясь. – Мужик, ты можешь взять свою тачку, но вали поскорее.

Андрей понимал, что именно его присутствие делает изгоняемого супруга столь покладистым. Он отлично знал, как его внешний вид действует на непривычных особей. Он зашёл в комнату, где на широкой кровати с чёрной спинкой из двух перекладин лежало белое покрывало, на полу – молочного цвета ковёр, а вдоль стены растёкся шкаф с бамбуком, словно выгравированным на дверцах и зеркале.

– Японского каменного фонаря не хватает.

– Заткнись.

Она толкнула его на кровать, и он, падая, увлёк её за собой. Их губы соприкоснулись, поцелуй получился совсем нешуточный. Где-то в недрах квартиры копошился бывший муж, горестно вздыхая и шаркая подошвами тапок. Андрей, возможно, пожалел бы его, если бы не понимал, что все эти годы тот просто паразитировал на собственной жене, и при этом ему даже не хватило порядочности не приводить в её дом любовницу.

– Ты там скоро? – Лена выглянула из комнаты. – Часы тикают, я могу передумать насчёт машины, так что поторопись.

– Не терпится?

– Точно так же, как не терпелось тебе. – Лена повернулась к Андрею, и он увидел, что её глаза вовсе не смеются. Она с трудом отпускает людей. – Ты всё собрал?

– Одежду всю, диски вот… книг немного, потом заберу. Лена, я понимаю, что обстоятельства, но… мне нужно немного денег, я недавно потерял работу, и…

– И почему я не удивлена? – Лена презрительно сжала губы. – В который раз тебя уже выгоняют? Ладно. Вот тебе тысяча долларов, советую явиться в суд.

– Это всё, что ты мне скажешь? Десять лет прожито, и это всё?

– А что ещё? А, поняла. Серёж, у Таньки на бёдрах целлюлит, но в остальном она ничё так, и борщ хороший варит, ты подумай.

Андрей едва сдержался, чтобы не захохотать, но всё же не удержался и фыркнул.

Поверженный супруг потащил к выходу свои сумки.

– Ключи от квартиры – на столик, – велела Лена.

– Вот, пожалуйста.

Хлопнула дверь, загудел лифт. Лена повернулась к Андрею – её лицо было пустое и безразличное.

– Десять лет жизни, а ничего, кроме облегчения, я не чувствую. – Она вздохнула. – Зачем я в этом участвовала столько лет? Рона права, я трусиха и дура. Они все использовали меня, а я стеснялась им возразить. Как будто не всё равно, что они обо мне подумают. Зачем я это тянула, скажи? Вот зачем мне обязательно нужен был повод, чтобы избавиться от совершенно чужого мне человека? Прости, что тебе пришлось стать свидетелем этой некрасивой сцены, но если бы не ты, он бы ни за что так быстро не убрался.

– Ну, это понятно. – Андрей сел на кровати. – Так мы что, продолжать не будем? Поматросила и бросила меня, Елена Юрьевна?

Лена покраснела так, что он даже удивился. Взрослая женщина, десять лет бывшая замужем – ну, пусть не совсем полноценно, неважно, – и от одного упоминания о сексе краснеет, как школьница. Хотя какая там школьница, школьницы сейчас такие, что… ну, пусть как гимназистка старых времён. Да что с ней, кто бы ему сказал?

– Ты… ты шутишь?

– Ну, отчасти шучу. – Андрей поправил сбившееся покрывало. – А отчасти – нет. Целуешься ты неплохо. Только если ты сейчас ещё больше покраснеешь, то я боюсь, у тебя кровь закипит и вообще испарится из тела, если это возможно. Собирай шмотки, и поехали, и так завозились тут с этим… какая у него кодовая кличка?

– Чемодан без ручки.

– Не оригинально, зато в точку. Ну, Ровена – снайпер, а не женщина, всегда попадает в цель! Обязательно хочу с ней познакомиться.

– Познакомишься ещё. Вот в больницу поедем, когда её в обычную палату переведут, и познакомишься. – Голос у Лены неживой и усталый. – Принеси мне, пожалуйста, сумку. В прихожей большой шкаф, и справа на антресоли синяя сумка с коричневыми ручками.

Она, почти не глядя, отбирает одежду, которую хочет взять с собой. Конечно, если бы Нефёдов не поехал с ней, Сергей бы ни за что так просто не ушёл. Он бы ныл, просил, требовал, он ведь так и не понял, что она уже не уступит, как раньше, – чтобы избежать скандала. Присутствие Нефёдова упростило дело и дало ей возможность разрешить ситуацию максимально быстро с максимальными потерями для врага. Теперь пусть едет хоть к Таньке, хоть к чёрту на рога, терпеть рядом это пустое, никчёмное и вечно недовольное существо больше нет нужды.

Собравшись, они вышли из подъезда, загрузили сумку в багажник, и она села за руль.