Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию

Причинение себе мучений,

терзание себя – побочный, отчасти неизбежный продукт ненависти к себе. Когда невротик пытается подстегнуть себя к достижению невозможного совершенства, швыряет себе обвинения, пренебрегает собой или фрустрирует себя, он всем этим лишь мучает себя. Считая мучение самого себя отдельной категорией выражения ненависти к себе, мы утверждаем, что у человека есть или может быть намерение

мучить себя. Конечно, в любом случае невротического страдания следует рассмотреть все возможности. К примеру, возьмем сомнения в себе. Они могут являться результатом внутренних конфликтов и отразиться в бесконечных и бесплодных внутренних диалогах, в которых человек пытается защититься от собственных обвинений; они могут быть выражением ненависти к себе, цель которой – выбить почву под ногами человека. В действительности они и могут быть самым главным мучением. Подобно Гамлету люди намерены отдаться на растерзание своим сомнениям. Конечно, нам следует проанализировать все причины их сомнений, но не закралось ли в них также бессознательное намерение

помучить себя?

Возьмем следующий пример из того же ряда: прокрастинацию. Как мы знаем, за прокрастинацию в решениях или действиях могут быть ответственны многие факторы, такие как общая инертность или постоянная неспособность занять определенную позицию. Тот, кто медлит, сам отлично знает, что отложенные дела часто растут, как снежный ком, и что на самом деле промедление грозит серьезными страданиями. И здесь мы иногда получаем первое приближенное понимание того, что скрывается за нерешенными вопросами. Когда из-за отложенных решений он действительно попадает в неприятную или угрожающую ситуацию, то говорит себе с явным торжеством: «Так тебе и надо». Это еще не означает, что он прокрастинировал потому, что намеренно хотел помучить себя, но все-таки наводит на мысль о некоторой Schadenfreude

– злорадстве по поводу причиненных себе неприятностей. Так что, как видим, пока не густо доказательств в пользу активного мучительства, скорее это радость постороннего, наблюдающего, как жертва кричит и корчится.

Эти выводы были бы неоднозначными, если бы другие наблюдения не шли по нарастающей, не оставляя нам сомнений в активности влечения к самомучению. Например, при определенных формах скупости по отношению к себе пациент наблюдает, что его крохоборство – не просто «ограничение», а некое удовольствие, почти переходящее в страсть. Поэтому есть некоторые пациенты с ипохондрическими наклонностями, которые не только боятся многих вещей, но и довольно жестоко себя ими пугают. Першение в горле у них перерастает в туберкулез, понос – в рак, растяжение – в полиомиелит, головная боль – в опухоль мозга, приступ тревоги – в сумасшествие. Одна пациентка сказала, что это «ядовитый процесс». При первых легких признаках беспокойства или бессонницы она говорила себе, что у нее начинается новый цикл паники. Каждую ночь ей будет становиться все хуже и хуже, пока не дойдет до нестерпимого ужаса. Ее первоначальный страх можно сравнить со снежком, который катился по склону, пока не превращался в лавину, которая в конце концов накрывала ее. В стихотворении, написанном ею в это время, есть строки о «сладостной пытке, которой наслаждаюсь». В подобных случаях ипохондрии можно выделить один фактор, запускающий механизм мучения самого себя. Ипохондрики искренне убеждены, что у них должно быть абсолютное здоровье, уравновешенность и бесстрашие. При малейшем подозрении в обратном они становятся беспощадными к себе.