Невыдуманные истории

Меня знакомят с людьми, представляя «известным журналистом», «документалистом». Я

страшно смущаюсь и прошу: «Денис, не делай так, я ни фига не известна, ну и какой я

документалист?!» А он отвечает: «Ты свой фильм видела!?»

Я познакомилась с владельцами банков, рабочими, чиновниками, бизнесменами, журналистами, учителями и школьниками. Люди разных возрастов, профессий, статусов, национальностей желали мне приятного дня в их городе. Я была представлена:) мэру Виннипега.

Сэм Кац запросто пожал мне руку и наговорил кучу комплиментов. Он спешил на встречу с

миротворцами. Подъехал на скромном авто, без мигалок, суперномеров, охраны, сам за рулем.

Вышел, поздоровался, сказал что-то очень коротко, и зал взорвался аплодисментами.

Потом я увидела, а главное, услышала настоящий шотландский оркестр (не уверена, что это

называется именно так). Никогда не думала, что музыка волынки вызовет у меня столько

эмоций. Что-то невероятное!

Когда Мирослав показал здание Парламента и пригласил войти вовнутрь, я сначала не

поверила. Но нас не только пустили(!), нам мило улыбались и говорили «вэлкам».

Вообще, отсутствие понтов у чиновников, бизнесменов, миллионеров — это, видимо, такая

национальная традиция. :) Составляющая демократического общества.

Любой человек может войти в Парламент и посмотреть, как работают депутаты, посидеть

на заседании, заглянуть в кабинет.

Заглянула, посидела, все равно ощущение розыгрыша не покидало. Я не могла успокоиться

и пять раз переспрашивала: «Точно не нужна никакая корочка?!» Точно. Единственное

условие — отсутствие оружия.

Удивлялась молча. Мило улыбалась, чтобы ни одним мускулом не выдать страшную тайну

— У НАС ПО-ДРУГОМУ…

У нас люди не относятся ТАК к людям. К истории. К природе. К стране. Будете спорить?

«Мировая премьера»

Меня начало колотить с утра. Сказать, что я волновалась — это даже не намекнуть на мое

состояние. Тряслись ноги и руки, пересыхало во рту и ежесекундно хотелось разрыдаться. «Я

не хочу! Я передумала! Отмените!» Клянусь, в последний раз подобный нервный припадок я

испытывала, когда заходила в роддом за несколько часов до рождения дочери…

Полный зал людей. Аншлаг. Я села в уголочке и притаилась. Никогда не видела свой фильм

на большом экране. Расплакалась на первых же кадрах. Стало безумно обидно, что об этом

никогда не узнают мои старики, герои фильма. Представляете, их видели в Канаде (!). Сильно

захотелось обнять коллег, которые работали вместе со мной над лентой. Так жаль, что они

этого не видели. Макс Головачев, Сережка Козлов, Игорь Лукашов, Владька Аксенов. Я потом о

них рассказывала. И о МедиаПорте, и о Зурабе, и об Авакове…

Казалось, это происходит не со мной. В кинотеатре стояла гробовая тишина, никто не

ходил, не жевал, не разговаривал. Я боялась, что зрители встанут и начнут расходиться, что

они не поймут, что им это не нужно…

Никто не шевельнулся.

На титрах зал встал и зааплодировал.

«Я не расплачусь, я не расплачусь, я не расплачусь», — убеждала я себя, пока шла на

сцену…

Я впервые в жизни давала автографы, впервые сидела перед аудиторией в 300 человек и

отвечала на вопросы.

Вопросы были самые разные. А ответы скорее лаконичные…

Меня спросили, как часто показывали этот фильм в Украине? Где показывали? Как

реагировали зрители? Получили ли копии в школах и библиотеках?

Я ответила: «Часто. Благодарили. Да, конечно».

А что я должна была сказать? Правду? Что «Жернова» транслировали только на

харьковском ТВ, и то полтора раза? Пока тема была «актуальной». Что никакого тиража нет и

не было. Что я должна была сказать?!

Что благодаря «перегибчикам на местах» (как говорил Юрий Поляков в «Козленке») тема

голодомора в Украине набила оскомину до отвращения? Что История, которая не приносит

бабло или политические дивиденды, никому не интересна?

Я не сказала ни одного плохого слова о своей стране. Я люблю ее. Как больного ребенка.

Насколько он болен, видно только оттуда, из-за океана. Оттуда, где Патриотизм, Демократия, Экология, Люди — это слова со смыслом.

Диагноз читается без всякого медицинского образования сразу же на «входе» в Украину.

— ПАСПОРТ! — рявкнула тетя-таможенник. И это было первое, что я услышала на Родине.

«Здравствуйте», — напомнила я ей простую вещь.

Хотя нет, Родина началась еще раньше. Я благодарна компании «Аэросвит» за возможность

многое переосмыслить. День в аэропорту Торонто (естественно, обратный рейс тоже

задержали, видимо, для красоты выстроенных логических цепочек) — это достаточное время

для куда более глубоких умозаключений, чем просто: «У них хорошо — у нас плохо».

Я увидела очень много грудных детей. Я мать, и мне страшно представить, как можно

путешествовать с новорожденным?! Оказывается, можно. Когда во всех туалетах есть

пеленальные столики, а во всех заведениях — детское меню. И не надо малышей прятать и

укрывать коляски марлей, никто их не сглазит и не обидит, — люди любят людей.

Я увидела огромное количество инвалидов, которые не считают путешествия проблемой.

Потому что ВЕЗДЕ, в каждой двери, проходе, лифте, парковке есть специальные

приспособления для них.