Невыносимый Дар (СИ)

Как я не поняла, что во всем замешана Энси? Сейчас, анализируя прошедшие события, я отчетливо вспоминаю: моя соседка была ближе всего ко мне. Всегда незримо рядом и всегда такая наивная, несколько растерянная, что на нее и не подумаешь. Я не подозревал ее до тех пор, пока Лестрат не назвал мне два имени. Волк и Энси. Но почему-то он не назвал мне имя Эдвардса. На него я даже не подумала, а Энси не принимала всерьез, сейчас же оказалось, что вместо одного противника у меня двое. И я под действием заклинания, которое пройдет нескоро.

Стараюсь незаметно для спорящих Энси и Эдвардса бороться с действием чар. Жаль, я без одобрения не могу даже говорить, я бы позадавала вопросы. У меня их много. Зачем им это надо? Ладно, Эдвардс, а Энси? Мы с ней даже не пересеклись никогда. Что они хотят со мной делать? Куда мы едем? Неужели, они настолько самонадеянны и думают, что меня не будут искать.

В прошлый раз не особо-то и искали, подсказывает внутренний голос, и я чувствую шевельнувшиеся в глубине души отголоски отчаяния.

Смотрю в окно, стараясь понять, куда именно меня везут. Будто это как-то может мне помочь. Мы петляем по улицам Горскейра и выезжаем в пригород. Здесь узкие улочки, старинные двухэтажные обшарпанные дома. Многие с забитыми окнами. На первых этажах еще кто-то живет. В редких окнах виден свет, а почти все вторые этажи заброшены. Черные провалы окон, полуразрушенные крыши. Уныние и запустение. Вряд ли элита Горскейра может представить свой город таким — лишенным лоска и блеска.

Магмобиль останавливается возле одного из таких домов с наглухо заколоченными окнами второго этажа и покрытыми толстым слоем пыли первого. Покосившийся и местами замятый глухой металлический забор и запущенный сад. Тут найти меня нереально, разве что Лестрат воспользуется маячком, если успеет, конечно. Я не знаю, собираются ли меня оставлять в живых. И это, признаться, изрядно напрягает.

— Куда мы приехали? — испуганно спрашивает Энси. Этот вопрос волнует и меня, но в отличие от своей соседки задать я его не могу.

— Сейчас увидишь, — отвечает Эдвардс и командует мне. — Выходи.

Послушно открываю дверь и вылезаю. Нарочно пытаюсь сопротивляться, делать медленнее, хотя бы, проверяя заклинание на прочность, но пока ничего не получается. Я послушная, словно марионетка. Как же это бесит.

— Идите в дом.

Мы с Энси послушно двигаемся следом за парнем. И если у меня просто нет выбора, то зачем сюда добровольно идет Энси, не понимаю, я бы бежала со всех ног. Но моя соседка капитально зависима от этого сумасшедшего. Пожалуй, ее мне даже жаль. Она его кукла безо всяких препаратов. Как так вообще можно.

Когда заходим внутрь, понимаю, что сбежать отсюда, так просто не получится. Металлическая бронированная дверь, которая хлипкой выглядит только снаружи. Да и внутри дом похож на бункер. Идем по коридору, пока не оказываемся в комнате.

К горлу подкатывает тошнота, потому что это точная копия моего ада, в котором я жила довольно долго — розовая кровать с балдахином, кукольная мебель.

— Что это? — всхлипывает Энси.

— Расскажи ей, Каро, — приказывает Эдвардс, и я послушно начинаю говорить. Не могу сказать, что без удовольствия. Энси, видимо, до сих пор не понимает, с кем она связалась.

— В такой комнате меня долгое время держал его отец, — тихо говорю я. — Он ведь твой отец, так, Эдвардс?

— Именно.

— Почему нет сведений о твоем усыновлении? - спрашиваю, пользуясь случаем.

— Потому что это не афишировали, - рассказывает Эдвардс покладисто. - Родители приехали в Горскейр, когда я уже был у них. Свой ребенок погиб… нехорошо погиб, и им нужен был новый мальчик и новое место жительства… знаешь ли, у богатых тоже бывают скелеты в шкафу…

— Они убили своего ребенка? — в ужасе переспрашиваю я. Пока Эдвардс дал разрешение говорить, я даже могу спокойно задавать вопросы.

— Не будь так категорична… иногда игрушки ломаются. Ко второй они отнеслись бережнее… но, Каро, я любил папу, тебе напомнить, что ты с ним сделала? Если бы папа мог, он никогда бы не допустил, чтобы меня забрали. Он ведь делала кукол для меня. Ты должна была стать подарком на мой тринадцатый день рождения. А вместо этого… я попал в руки бьютимагов, которые меняли мою внешность, ломали психику, перекраивали лицо. Я стал другим человеком… из-за тебя, и ты мне заплатишь за каждый день жизни, после того, как ты лишила меня отца.

 Во время нашего диалога, мы забываем про Энси, а она всхлипывает, и в истерике кидается к выходу.

— Стой!

Эдвардс ловит ее за волосы и втаскивает обратно.

— Зачем она тебе? — спрашиваю я. Представления не имею, насколько много Энси помогала Эдвардсу. Возможно, она неделями изводила меня. Она наряжала меня в платье куклы и подливала зелье, из-за которого я крепко спала ночью, но я определенно не хочу, чтобы у повернутого маньяка было больше жертв. Я бы хотела, чтобы он отпустил Энси. Она должна понести наказание за свои действия. Но это наказание — не смерть.

— На нее у меня тоже есть планы. Вы нужны мне обе. Только вот роли у вас немного разные.