Незабываемое лето

— Иногда мне очень хотелось тебя забрать, — тоскливо произнес он. — Приезжая к вам, я каждый раз мечтал увезти тебя с собой. Я так ждал, что ты попросишь меня об этом. Без твоего желания я не мог забрать тебя, боясь показаться эгоистом. Мне казалось, что там, рядом со своими ровесниками и приемными родителями, ты счастлива.

— Дедушка...

— Порой, — продолжал он, — дети ведут себя спокойно, они послушны и добры... и может показаться, совершенно счастливы. Но иногда это просто иллюзия. Значит, я ошибался.

— О нет! — вскрикнула она. — Я была счастлива, дедушка.

— Я хочу рассказать тебе о твоей матери, — сказал он.

Они дошли уже до берега озера, до того места, где дети и взрослые купались после крикета. Но сейчас здесь было тихо и пустынно. Лорен больше не держала деда за руку. Кит отошел в сторону и прислонился к дереву, но хорошо слышал каждое их слово. Лорен внезапно ощутила холод и страх.

— Что ты знаешь о ней? — дрожащим голосом произнесла Лорен.

И тогда барон рассказал ей все о ее матери. Дул легкий бриз, на воде появилась мелкая рябь. По небу плыли легкие белые облака. Удивительно, как меняется оттенок воды в зависимости от освещения. И небо тоже.

Вероятно, кто-то повел детей на прогулку. Откуда-то издалека доносились их веселые голоса, крики и смех.

Кит все так же неподвижно стоял у дерева, скрестив руки на груди.

Барон Галтон смущенно покашливал. Лорен первая нарушила молчание, неожиданно поставив точку в этой истории.

— Она жива? — сильно побледнев, спросила она.

Старик нехотя кивнул.

— Да, еще не так давно была жива.

— Значит, от нее все это время продолжали приходить письма? В одиннадцать лет мне сказали, что она погибла.

— Килборну и мне казалось, что так будет лучше для тебя.

— Она хотела взять меня к себе?

— Тебе было лучше в Ньюбери, — уклончиво ответил дед.

Она жива. Она хотела забрать Лорен к себе. Она продолжает ей писать. Она в Индии, где жила по крайней мере с двумя мужчинами, которые не состояли с ней в браке. Она жива.

— А письма?! — с испугом воскликнула Лорен. — А письма, дедушка? Ты уничтожил их?

— Нет.

— Значит, они все-таки существуют? Все ее письма ко мне? Сколько же их накопилось за пятнадцать лет?

— Тридцать два — ответил барон, его голос звучал глухо и безжизненно. — Я не читал их.

Лорен прижала руку ко рту и зажмурилась. Голова ее закружилась, она покачнулась, но в тот же момент почувствовала, как надежные сильные руки подхватили ее.

— Думаю, теперь вам лучше вернуться в дом, сэр, — предложил Кит. — Оставьте нас одних. Я о ней позабочусь.

— Вы видите? — В голосе старика сквозило отчаяние. — Не нужно было этого делать. Черт возьми, Равенсберг! Не нужно было этого делать.

Лорен медленно приходила в себя, неохотно возвращаясь из длинного темного туннеля, в который она внезапно провалилась. Но ее глаза оставались по-прежнему закрытыми.

— Нет, дедушка, — тихо возразила она. — Ты все сделал правильно.

Она услышала, как он зашагал к дому. Кит крепко обнял ее за талию и привлек к себе. Она положила голову ему на плечо.

— Она жива, — потрясенно проговорила Лорен.

— Да.

— Она всегда хотела забрать меня к себе. Она любила меня.

— Да.

— И любит сейчас.

— Да.

Кит повел ее к озеру, туда, где среди высокой травы выглядывали головки анемонов и деревья опустили ветви до самой воды. На противоположной стороне виднелся мраморный павильон.

— Кит, — позвала она. — Кит...

— Да, любимая?

Лорен заплакала. Беспомощно и безутешно. Боль одиночества, копившаяся в ней все эти долгие годы ее не очень счастливого детства и отрочества, выходила из нее со слезами. Она оплакивала жестокость людей, которые любили ее. Свою мать, которая не погибла и которая написала тридцать два письма за пятнадцать лет, но ни разу не получила ответа. Которая не могла вернуться в Англию, потому что своим непростительным поведением перекрыла себе дорогу в высшее общество.

Кит, не выпуская Лорен из объятий, сел на траву и посадил ее к себе на колени. Он убаюкивал ее, ласкал, шептал ей на ухо нежную чепуху.

Наконец она успокоилась. Солнце, на мгновение показавшееся из-за облака, осветило ярким светом мраморный павильон. Его отражение задрожало в воде.

— Нужно ли было это делать? — ласково спросил Кит.

— Да. — Она достала носовой платок, вытерла глаза и снова положила голову ему на плечо. — Люди, которых мы любим, на самом деле сильнее, чем нам кажется. Такова любовь. Мы хотим защитить от боли своих любимых, потому что невыносимо смотреть на их страдания. Иногда неизвестность и пустота страшнее любой боли. Я была такой одинокой, Кит! Всю свою жизнь... Пустота заполнила меня всю. Странный парадокс — пустота заполнила. Не правда ли?

Он поцеловал ее в висок.

— Это ты сделал, — догадалась она. — Ты убедил дедушку рассказать мне все.

— Я просто посоветовал ему, — пожал он плечами.

— Благодарю тебя. — Она еще теснее прижалась к нему. — О, Кит, спасибо.

Он снова поцеловал ее в висок, а когда Лорен подняла лицо — в губы.

— Я, наверное, ужасно выгляжу, — жалобно проговорила она.

Кит немного отодвинул Лорен в сторону, внимательно оглядел ее и серьезно подтвердил: