Незаконная планета (Художник Н. Лавецкий)

Вот что было непонятно. С первого же дня высадки Баркли и Коротков работали в районе тау-станции, в самой, что называется, гуще аборигенов. Контакта пока не получалось, но и помех им никаких не чинили. Плутоняне будто не замечали землян, хотя не заметить их белые скафандры и яркие цветные кинофильмы было, конечно, невозможно. Но когда высадился Драммонд с группой самоходных автоматов, он сразу ощутил пристальное внимание плутонян. Высадился он на местности, перспективной по данным предыдущих фотосъемок, — это было пустынное, иссеченное трещинами плато километрах в двадцати к югу от тау-станции. Автоматы, рассыпавшись цепью, начали выполнять программу. Программа была обычного исследовательского типа — измерения температуры, радиации, магнитного поля и прочих параметров, но с одним существенным отличием: она не предусматривала взятия проб. Планета, при всей видимой пустынности, была населенной. Нечеловеческий облик аборигенов, их очевидная некоммуникабельность отнюдь не заслоняли того факта, что тут существует разумная жизнь. И следовательно, исключались любые присвоения, в том числе и пробы грунта, которые могли быть расценены чужим разумом как посягательство на собственность. Вот почему бурение, взятие кернов вообще не планировалось. В программу входило глубинное интроскопирование: в грунт посылались сигналы, по-разному отражаемые разными породами на разных глубинах. Запись отраженных сигналов автоматически передавалась на пульт управления, оборудованный в специальном вездеходе.

И так оно и шло в первый день у Драммонда. Автоматы выстроились цепью на угрюмом плато. Повертывая круглые головы, сделанные из морозоустойчивых сплавов, шевеля «руками»-волноводами, они медленно ползли, просвечивая грунт. И так же медленно ползли перед Драммондом на пульте, расчерченном координатной сеткой, цифры взятых глубин и пестрые полосы интрограмм от всех десяти автоматов. Запись шла беспрерывно, и Драммонду не надо было сверяться с таблицами — настолько отчетливы были условные цвета ванадия на интрограммах. Таких массивных залеганий редких металлов не видывал ни один геолог.

Начало было хорошее. Драммонд радовался. А когда он радовался, он испытывал потребность в общении, без которого вообще-то вполне мог обходиться все остальное время. Он вызвал Грегори Станко, снимавшего аборигенов у тау-станции, и попросил поскорее приехать, чтобы запечатлеть на пленке великолепную работу автоматов.

Кинув случайный взгляд в бортовой иллюминатор, Драммонд увидел три карликовые мохнатые фигуры. Аборигены стояли на пределе прожекторных лучей вездехода, за ними лежали их вытянутые тени, и было похоже, что они давно уже наблюдают за медленным шествием роботов.

«Ладно, пусть глазеют», — подумал Драммонд, возвращаясь к прекрасным полосам интрограмм. Автоматы приближались к границе квадрата на карте сегодняшних работ. Рука Драммонда легла на верньер передатчика, чтобы послать сигнал поворота влево, но тут он, опять взглянув в иллюминатор, увидел в дальнем прожекторном свете странную картину. Аборигенов было уже не трое, а шестеро. Длинными прыжками они устремились к ближайшему роботу. Тот, конечно, видел приближающиеся фигуры и немедленно послал на пульт сигнал опасности. Нельзя сказать, чтобы Драммонд очень встревожился: он хорошо знал, как защищены автоматы. Их броня выдерживала температуры от абсолютного нуля до нескольких тысяч градусов по Цельсию.

Плутоняне налетели на робота и принялись тыкать в него палками, а тот повертывался то в одну, то в другую сторону — ни дать ни взять как прохожий, отбивающийся от стаи собак. Это Грегори потом так рассказывал. Он как раз подъехал в своем вездеходе и успел снять атаку.

Из палок, которые аборигены наставляли на робота, били голубые молнии. «Да нет, — подумал Драммонд, — ни черта они не сделают, наши автоматы выдерживают любые температуры». Но вдруг робот дернулся и застыл безжизненно. Драммонд погнал вездеход к месту «побоища», там шестерка плутонян устремилась ко второму автомату. «Ну нет, — подумал Драммонд, дав полную скорость и выезжая им наперерез, — не позволю вам, твари мохнатые…» Он развернул вездеход, и шестерка остановилась, щуря узкие глаза от света прожекторов. Так они стояли с полминуты, потом враз повернулись и умчались прочь.

Странно было смотреть на эту сцену, когда по возвращении на корабль Грегори прокрутил пленку. Почему они набросились на робота? Одно только ясно: аборигены вооружены не палками, а мощнейшими разрядниками, и один из тычков разрядника угодил в датчик напряжения. Лишившись энергозаряда, робот остановился, и пришлось затаскивать его в вездеход, а потом, уже на корабле, выяснилось, что он нуждается не только в зарядке: были повреждены, замкнуты накоротко несколько каналов. С помощью бортинженера Заостровцева Драммонд заменил испорченные блоки запасными, привел робота «в чувство».