Неземное тело

— Чертовски неприятно, я прошу меня извинить.

— Это вы извиняетесь?! — Лайма задохнулась от избытка чувств. — Это я должна просить прощения… И Анисимов, конечно. Мы испортили такой вечер!..

— Почему испортили? — весело спросил Граков. И Лайма неожиданно поняла, что он невероятно доволен. — Теперь будет, о чем поговорить и что вспомнить. Драка из-за женщины — это всегда так… эмоционально!

— Но стол…

— Мы почти все съели. А осколки уберут. Посуда бьется на счастье, это все знают. Я буду здесь чертовски счастлив, я чувствую! — мечтательно сказал он. И коротко добавил: — Я провожу вас до дома.

Лайма снова ощутила сердцебиение, словно он сказал что-то особенное, очень личное. А вдруг он захочет ее поцеловать? Что тогда ей делать? На улице теплая ночь, он обаятелен, она от него в восторге…

Впрочем, никаких поцелуев не было. Гракову вообще не дали выйти из дому. Прибежала Анастасия Пална, принялась кудахтать над руинами стола и порезалась осколком тарелки. Пришлось оказывать ей первую помощь, и Граков, конечно же, взял это на себя.

— Мы доведем Лайму до двери, — пообещал Дюнин и схватил упомянутую особу за локоть тощей птичьей лапой. — Сожалею, что вечер закончился столь… бурно.

Угрюмый Анисимов остался тоже. Он разматывал бинты и зубами сдирал упаковку с лейкопластыря. На Лайму он не смотрел. Венера с Егором удалились первыми. Зареванная Леночка гирей повисла на Чуприянове. Он рвался к Лайме, но Лена его не отпускала.

— И чего она рыдала? — удивленно спросила Саша, получившая от всего произошедшего большое удовольствие. — Такие вещи женщина должна только приветствовать. А Анисимов был на высоте. Антон, ты, оказывается, задиристый тип. И такой романтик!

— Да-да, — пробормотала Лайма. — Одни мужчины способны совершать во имя женщины подвиги, другие всегда готовы за нее подраться.

Выполняя взятое на себя обязательство, Дюнин действительно потащил Лайму домой. Шагал он широко, и его длиннющие ноги так и мелькали в воздухе. Спутница семенила рядом, откровенно боясь потерять сцепление с почвой. Поскольку провожатый держал ее за локоть, была вероятность того, что в какой-то момент Лайма просто оторвется от земли и полетит по воздуху.

— Черт знает что творится в Датском королевстве! — с детской искренностью негодовал Дюнин, протаскивая Лайму в калитку. — Такие все люди известные — и дерутся. Придется их специально предупредить насчет стоимости отделки в моем коттедже. Я не позволю, чтобы мою работу испортили.

— Почему именно Богодуховка? — успела вставить словечко Лайма.

— Что?

— Я имею в виду: почему вы купили здесь кот|тедж? Вам приглянулось место? Или реклама была очень хорошая?

— Да это все Леночка! — ответил Дюнин, подводя Лайму к крыльцу. — Это она нашла поселок. Я не очень-то горел… Народу тут еще мало, продавать готовый коттедж будет сложнее. Но она настояла. Все перечисляла фамилии: посмотри, какие люди, Коля! Во, сегодня я как раз и посмотрел.

— Это все писатель, — мстительно заметила Лайма, вспоминая лицо Анисимова, который цеплялся к ней весь вечер. — Наверное, вам не следует его приглашать.

—Да что вы! — понизив голос, возразил Дюнин. — Не пригласить Антона Анисимова? Это просто моветон.

— Да ему будет наплевать.

— Ему-то наплевать, а мне?

— Если он такой известный, почему я его не знаю? — ревниво спросила Лайма. — Не такая уж неотесанная.

— Просто он молодой и пишет экстремальные романы.

— Как это?

— У него богатый жизненный опыт. Он был гонщиком, боксером и, кажется, старателем… Знает такие вещи — зашибись.

— Вот почему он так легко завалил Чуприянова… — пробормотала потрясенная Лайма.

Когда Корнеев предлагал ей ознакомиться с краткой биографией писателя, она отмахнулась: «Потом, все потом. Мне нужны живые наблюдения, зачем мне его биография? Биографиями ты сам занимайся. Найдешь зацепку, скажи». Зря она так. Из вредности, наверное.

Корнеев дождался, пока Лайма распрощается с Дюниным, и рывком распахнул дверь. Увидев его лицо, она всполошилась:

— Что такое?

— Ничего страшного, командир, — поспешил успокоить ее «немой племянник». — Приятная новость. К нам едет Медведь.

* * *

Совещались они прямо в подвале, где обитал Корнеев и куда Медведь был препровожден Лаймой со всеми предосторожностями.

— Конспирация, — покрутил головой Медведь, оглядываясь вокруг. — Корнеев в Разливе!

Лайма хихикнула, Евгений вяло махнул рукой, приветствуя соратника, но от компьютера не оторвался.

Выслушав все, что накопилось у Ивана за время поисков. Лайма резюмировала:

— Пока пусто.

— Так можно годами искать, — тоном знатока заметил Медведь.

— Да ведь мы ищем неизвестно что, — грустно заметила Лайма.

— У тебя есть идеи? — поинтересовался Иван у молчащего компьютерного гения.

— Возможно, ты удивишься, но — есть! — Евгений наконец оторвался от мерцающего экрана и, развернувшись на стуле, радостно посмотрел на присутствующих.

— Давай, давай, не томи, — поторопила его Лайма.