Нежеланная. Книга первая. Проклятый атаман

Антипка слушал всё это вполуха, не соглашаясь, но и не споря. Его, в отличие от Злотичны, о дружине никто не расспрашивал, и торговый решил, что пора к своим делам возвращаться. За время его отсутствия работники, поди, совсем обленились.

Нужно было и лавку свою проверить, и в соседний хутор наведаться, с другими торговцами сговориться. Что-то продать, что-то купить, а что-то и обменять. Только вот всё никак не мог он далеко от дома старосты отойти. Сила, как будто невидимая, привязала его к околице,[16] где дом Багумила стоял, и не отпускала. Маялся Антипка и сам не знал, куда податься. То шапку свою забудет, то языком с кем-нибудь зацепится – сегодня у Багумила гостей много было. Все хотели на кметей каменнецких посмотреть. А о Мельце никто и не вспоминал даже. Весть о том, что с ней сделалось, никого и не удивила словно. А некоторые и вовсе говаривали, что доигралась девка, кровь, мол, у неё дурная. Мать с полюбовником водилась, вот и эта непонятно с кем спуталась. А Бутьян – старик, что за погостом присматривал, так вообще пришёл и объявил, что могилу для Мельцы вырыл да камень погребальный притащил. Антипка при этих словах аж затрясся весь, оглядываться начал – не дай Созидатель, услышит атаман речи такие, так и голов им не сносить. Вон вчера на Злотичну всех собак спустил,[17] взглядом чуть не сжёг, а сегодня и Антипку так приложил, что спина до сих пор болит.

Антип и сам себя ругал, что за Мельцей не уследил. Такой глубокий и крепкий сон сморил его, что он ни звука не слышал, ни шороха. До чего перепугался, когда увидел панну на полу! А тут ещё и Бутьян, как на зло!

– Эй, заполошный! Поди сюда, тебя атаман кличет!

Неунывающий Ягин высунулся из узкого окошка, как всегда что-то жуя. Он удивлённо обвёл взглядом толпу, и беззаботная улыбка медленно сползла с его лица.

– Это что ещё такое?!

Все, кто стоял у дома старосты, дружно уставились на воя, а самые смелые девки, выскользнувшие из-под родительского надзора, дружно вздохнули. Ягин этот вздох словно и не заметил. Сурово сдвинув брови, он взглянул на Антипку:

– Живо в дом!

И тут же сам скрылся в тёмном нутре, что-то быстро говоря невидимому собеседнику. Антипка горестно вздохнул и поплёлся к дверям. Опять ругать за что-то будут, отчитывать, как мальчишку. Эх! И почему он вовремя не убрался отсюда, пока мог?!

В доме багумиловом на удивление тихо было. Аптекарь Грас и рыбак Хаврун ушли ещё поутру. А Бергрун, судья с остальными кметями полдничали. От обилия яди стол ломился, но мрачно как-то было, тихо. Все ели молча, лишь деревянные ложки о плошки стучали. Антипку за стол не позвали. Ягин только мрачно зыркнул да, откусив кусок сыра, махнул головой куда-то вверх.

– Атаман ждёт. Давай скорее.

Тихонько вздохнув, Антип поднялся на второй этаж и осторожно отворил дверь. Его тут же окружил нежный приятный запах. Цветы, что ли? Как будто розы после дождя благоухают. Осмелев, Антипка шагнул в спаленку. Мельца лежала на кровати. Торговцу даже показалось, что она умерла – такой бледной и неподвижной была. Грудь лишь едва заметно приподнималась. Жива, значит… А у полукруглого очага, выложенного в стене, стоял атаман и помешивал ложкой варево в маленьком котелке. От котла поднималась тонкая струйка пара. Вот, значит, откуда этот дивный запах. От любопытства аж распирало. Несмело Антипка подошёл ближе и заглянул в посудину. Будто расплавил кто самоцветный камень – таким удивительным оказалось атаманово варево. Нежного сиреневого цвета, как у лепестков лаванды бывает, булькало зелье, переливалось и словно сияло. Даже пар казался сиреневым. Антипка нагнулся и втянул носом чудесный аромат. Атаман же отодвинул его от котелка, недобро сверкнув очами. Перед глазами мелькнула простая деревянная ложка с длинной ручкой. И на этой ручке символы какие-то вырезаны. Складывались они в красивый узор. Где-то уже Антипка видел эту вязь. И тут он вспомнил. На воротах в замок каменнецкий! Вот точно такие же значки – то ли буквы, то ли просто для красоты закорючки. Пока он рукоятку рассматривал, дивясь, атаман вдруг заговорил:

– Что случилось, пока меня не было?

Антип взглянул на Чернявого и сглотнул от страха. Он только сейчас заметил, что на столике, где атаман прежде травы разные разложил да склянки, три кинжала появились. Совсем уж худо торговому сделалось.

– Да ничего и не было…

– Как она на полу оказалась?

– Говорю же, не видел… Спал я. Тихо всё было, спокойно. А потом во сне слышу – упало что-то. Глаза открыл, а она уж на полу… Ползти куда-то хочет. Глаза страшные, губы синюшные, в слизи какой-то…

– В какой слизи?!

Атаман схватил Антипку за грудки и притянул так близко к себе, что торговец смог тёмные лучики у зрачков его разглядеть.

– Н-не знаю… С-серая какая-то… К-как паутина.

– Проклятье!

Атаман оттолкнул Антипа и бросился к кровати. Он склонился над Мельцей, носом почти к её губам прижался. Принюхивается, что ли?

– Кто сюда приходил, пока меня не было? – Чернявый осторожно потрогал девичьи губы, а Антипка едва не расплакался.

– Да не знаю я! Не знаю… Не слыхал ничего…