Нежный плен

Крики приближающихся всадников слышались уже совсем близко. Джоанна и ее люди еще яростнее пришпорили лошадей, приближаясь к опасному перекрестку, до которого, казалось, оставалось лишь несколько ярдов. К счастью, их лошади не теряли сил. За то время, что Джоанна спала в лагере, разбитом в лесу, а затем платила выкуп и обменивалась любезностями с кастеляном Хорндона, они отлично отдохнули и поэтому сейчас не снижали скорость своего бега. От отряда чужаков отделилась группа всадников и поскакала через поле им наперерез.

Крики, угрозы, но ни одной стрелы вслед. Значит скорее всего их преследуют люди Фиц-Вальтера, подумала Джоанна. Только его люди могли знать о ценности ее добычи. Зачем же им причинять Джоанне вред? Они, видимо, надеются, что отряду Джоанны не уйти, что ее людям негде спрятаться, но преследователям не дано было знать, что менее чем в трех милях отсюда Джоанну ждет Адам с вооруженным отрядом.

Зная это и видя, что лошади еще опережают преследователей, Джоанна приободрилась. Она отбросила мысли о неминуемой опасности и думала сейчас о том, как Фиц-Вальтеру удалось так быстро узнать о ее предложении выкупить француза. Не крылась ли за равнодушием кастеляна ловушка? Конечно, нет. Он мог прибегнуть к целому ряду совершенно благоразумных уловок, чтобы задержать ее в замке. Вероятнее всего, кастелян тут же отправил донесение о сделке, но не потому, что отнесся к ней с подозрением. Он не хотел, чтобы Фиц-Вальтер проникся подозрением к нему самому.

Вскоре Джоанне стало ясно, что крики позади них ослабевают. Она с надеждой оглянулась. Отряд всадников все еще гнался за ними, хотя и немного отстал. А не кричали они лишь потому, что устали, выдохлись. В этом тоже не было ничего хорошего. Шум копыт, конечно, насторожит Адама, и, вероятно, он произведет разведку, но может опоздать с помощью. Крики слышны далеко, они побудили бы его к более решительным действиям. Сама Джоанна не могла предупредить брата, ибо выдала бы его присутствие своим преследователям.

— Оставьте нас в покое! — крикнула Джоанна преследователям. — Мы никому не причинили вреда! Мы — мирные путники!

Естественно, это вызвало новую волну угроз, какая участь их ждет, если они не остановятся, как и обещаний благополучия и свободы в случае остановки. Джоанна беспокойно всматривалась в даль, пытаясь отыскать на лесистой местности, по которой проходила дорога, хоть что-то знакомое ей. Страх снова сковал ее душу.

Наконец они добрались до нужного места, однако среди деревьев никого не было видно. Джоанна чуть не выпустила поводья и не выпала из седла, когда рев сотни голосов раздался вдруг совсем рядом, позади ее небольшого отряда. Забыв от удивления о всяком благоразумии, она громко выкрикнула имя брата, прежде чем поняла, что это именно он. Его люди выскочили из леса с копьями наперевес.

Неожиданная засада имела полный успех. Преследователи не ожидали никакой опасности или сопротивления со стороны десятка всадников Джоанны и даже не успели схватиться за оружие…

Осознав, что на помощь ей пришел не кто иной, как брат, Джоанна осадила свою взмыленную лошадь и повернулась. Но с облегчением к ней снова вернулся страх. Если Адам пострадает, она никогда не простит себе, что позволила ему прийти сюда! Однако уже через несколько минут Джоанна отбросила все опасения и перестала обманывать себя, что якобы способна влиять на поступки своего брата. Если Адама и ранят, это свершится по воле Господа. Джоанне знакомо искусство сражений. Еще будучи ребенком, она наблюдала, как ее отчим обучал оруженосцев и видела их учебные схватки.

Она понимала, что ее брат превосходит своих людей и противников в силе и в мастерстве. К тому же он явно наслаждался тем, что делал: ничто иное просто не смогло бы доставить ему подобного удовольствия.

Вдруг внимание Джоанны привлекло какое-то движение в центре группы сражавшихся людей. Она гневно вскрикнула, почувствовав тревогу. Там, в кучке людей, которые явно готовы были обратиться в бегство, Джоанна заметила щит Генри де Брейбрука. С политической точки зрения, ранить или убить этого человека означало то же самое, что стать его пленником. Джоанна метнула взгляд на Адама, но, казалось, уже ничто не могло остановить эту величественную разрушительную машину.

— Сэр Ги! — в отчаянии закричала она. — Прикажите людям отпустить Брейбрука!

Рыцарь выругался. Его первейшим долгом являлась охрана Джоанны, но он сознавал всю опасность положения. Поскольку их самый влиятельный покровитель находится в плену, любое обвинение, выдвинутое против Адама отцом Брейбрука, могло обернуться весьма большими неприятностями: король не любил Элинор и все ее семейство. Если же Брейбрук ускользнет целым и невредимым, он, возможно, постыдится сознаться в данном конфликте, да и в любом случае Адам сможет подать Питеру Винчестерскому жалобу на попытку похищения, предупредив тем самым любые претензии Брейбрука. Если сэр Генри будет пребывать в добром здравии, его жалобу вряд ли воспримут всерьез.