Незнакомка до востребования

Все вышли, оставив их вдвоем. Эмма не сводила взгляда с Дворкина. Вид у него был все равно растерянный. Вероятно, решение отпустить пациентку с сомнительным родственником далось ему нелегко.

Между тем Максим потребовал от Игоря, чтобы тот продиктовал ему свой адрес и номер телефона. Вик, слушая, тоже вбил его в свой телефон.

Эмма, спохватившись, тоже на всякий случай записала его. Ну и в историю они влипли!

— Послушайте, господин Караваев. — Дворкин подошел к Максиму совсем близко. — Вы утверждаете, что вот этот господин, Игорь Караваев, — не ваш родной брат?

— Думаю, что произошло недоразумение… несколько месяцев тому назад, — сказал Максим Караваев, — Марина пришла ко мне и сказала, что она — моя дочь. Показала свой паспорт.

— А у вас на самом деле должна была быть дочь?

— Не то что должна, она у меня есть! Послушайте, я не намерен сейчас никому и ничего объяснять… У меня самолет… Мой телефон у вас есть…

И тут он внимательно посмотрел на Вика.

— А откуда у вас мой телефон? Ведь это же вы позвонили мне и сказали, где Марина.

— Ваш телефон она мне и дала, — пожал плечами Вик.

— Ну, вот, видите! А я что говорил! Ладно, все, я поехал… потом как-нибудь поговорим. А я вернусь и сразу же приеду к вам, Игорь…

— Настоящий дурдом, а не хирургия, — развел руками Дворкин. — Пойдемте, Эмма, я должен надлежащим образом оформить выписку…

— И, пожалуйста, напишите, что нужно, какие лекарства для Марины, — попросил его Игорь Караваев. — Что касается перевязок, то у меня есть одна хорошая медицинская сестра, которая будет ухаживать за больной… Но вот препараты, имеющие отношение к ее психическому состоянию, я имею в виду ее память…

— Эти рецепты вам сможет дать только лечащий ее врач-психиатр. Я поговорю с ним утром, и мы перезвоним вам…

Игорь Караваев быстрым шагом поспешил за Дворкиным, и Эмма увидела, как Игорь вкладывает в руку врача деньги.

17

— Я вчера утром суп сварила, куриный, хочешь, я тебе его подогрею?

Зоя достала из холодильника кастрюлю, отлила в тарелку и поставила в микроволновку. Вик курил, глядя в окно. За окном бушевала непогода, ветер трепал верхушки садовых деревьев. На дорожку, ведущую от ворот к дому, сыпалась мелкая белая снежная крупа, которая, впитываясь в серую мокрую грязную кашу, сразу же чернела, таяла. Небо было серым, холодным, зимним.

— Какая-то безумная ночка была, — сказал Вик. — Ты чего-нибудь поняла? Кто такой Игорь, например?

— Нет, не поняла. Впервые услышала это имя. Уверена, что и Марина тоже с ним не знакома. И даже, когда к ней вернется память, она не вспомнит его, потому что его в ее жизни просто не было.

— Нет, с этим Максимом Караваевым все понятно, Марина сама захотела всего этого… Ты знаешь, никакие наши уговоры не помогали.

— Да нам всем в общем-то казалась эта игра вполне безобидной. Тем более она же не дурочка, понимала, что рано или поздно все это закончится.

— Но, согласись, она повела себя странно.

— Люди время от времени ведут себя так, как им того хочется.

— Живут в вымышленном мире… Но я никогда бы не подумал, что это про нашу Марину. Она же — сама реальность. Она, как танк, шла по жизни, сама сворачивала горы и всего добивалась сама.

— Что верно, то верно. Тебе гренки поджарить?

— Давай. Они у тебя такие вкусные получаются.

— Этот запах с детства… Помнишь, как мы, когда помогали в интернате на кухне, доставали из холодильника масло и поджаривали хлеб?

— Как не помнить… Запах был такой, что… А, да что там говорить! Это был самый вкусный хлеб на свете.

— Хорошо, сейчас приготовлю. А что касается Марины, то я соглашусь с тобой. Она, пожалуй, всегда была сильнее всех нас. И терпеливее. Я не знаю, что стало бы со мной, если бы я не встретила Семена. Куда бы меня взяли с моим филологическим образованием? В школу? Ну, устроилась бы я учительницей русского языка и литературы, и что? Где бы я жила? Квартиру бы точно не смогла снять. Ютилась бы в комнатке в общежитии или снимала угол у какой-нибудь старушки.

— Да уж, тебе с Семеном просто повезло.

— Как ты думаешь, она искренне радовалась тогда за меня или завидовала мне, как и все вокруг?

— Да кто ж заглянет в чужую душу? Не знаю, но хочется думать, что она любит тебя, а потому радовалась твоему замужеству. Но этот Игорь… Послушай, он просто околдовал нас сегодня… Сам не пойму, почему не воспрепятствовал тому, чтобы она поехала к нему… А она тебе что сказала, когда ты помогала ей одеваться? Вы же в палате были одни.

— Она плакала, говорила, что и сама понимает, как рискует, находясь в больнице. И больше всего ее интересовал вопрос не кто такой Игорь Караваев, поскольку она не помнила не только его, но и всех нас… Ее занимал один вопрос: кто и за что ее хотел убить? Ведь ее почти убили. И это чудо, что нож не задел важные артерии, сердце…

— Значит, нож всадил не профессионал.

— Но человек, который хотел ее убить. Значит, либо он боялся ее, может, она знала о нем что-нибудь такое, что могло бы навредить ему… Либо за что-то отомстил.