Нф-100: Тень Молоха (СИ)

Облокотившись о борт, он невольно залюбовался безмятежным океаном. Удивительно, как притягивают глаз и гипнотизируют бескрайние водные просторы - особенно если ты раньше и моря-то толком не видел. Погода была что надо - ни единого облачка, бирюзовое небо и лазурный океан; Алекс не мог отделаться от мысли, что воду и воздух поменяли местами. Даже не верилось, что в любой момент может внезапно налететь шторм, и всё это благолепие сменится рёвом ветра, сверканием молний в свинцовых тучах и грохотом беспощадных волн. Интересно, а есть ли у траулера силовые поля?

- Красиво, правда? - раздался за спиной у Алекса чей-то голос, и стажёр чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Рядом с ним стоял мужчина средних лет, куда больше похожий на настоящего капитана, нежели Веласко - высокий, широкоплечий, с ранней сединой в густых волосах. Несомненно, Алекс видел его утром на причале; тогда он мельком подумал, что это явно кто-то из судового начальства - слишком уж представителен для простого рыбака.

- Я Петер Фохт, штурман R-175, - мужчина словно прочитал его мысли. - А ты, как я понимаю, наш новенький? Впервые и на этом корабле, и на этой планете?

- Ну да, - кивнул Алекс. - Прилетел только позавчера, а сегодня уже тут. Никогда не думал, что океан может так шикарно выглядеть.

- Не хуже, чем на полотнах Пачетто, а? - штурман вдруг заговорщицки подмигнул, и стажёр смешался от столь резкого поворота беседы.

Стереокартины знаменитого мариниста Франко Пачетто Алекс видел однажды в музее на Нью-Терре, и тогда они произвели на него колоссальное впечатление - полная иллюзия того, что находишься прямо посреди водной стихии, то тихой и мирной, то свирепо бушующей и грозной. Но меньше всего он ожидал услышать имя великого художника здесь, на пропахшей пульмарисом палубе траулера. Кто бы мог подумать, что суровый штурман - знаток и ценитель искусства... Однако Алексу Возняку, недотёпе-контрактнику без образования, разбираться в живописи не полагалось.

- Пачетто? - он старательно наморщил лоб. - Вроде слышал что-то краем уха... А вот картин не видел, не довелось как-то.

- Ну, не видел и не видел, - легко согласился Фохт. - Тут тебе не картины, тут всё по-настоящему. И красота здешняя, знаешь ли, обманчива... Как думаешь, что произойдёт, если свалишься за борт?

- Ну... - Алекс замялся, не понимая, куда клонит штурман. - Плавать я умею, и неплохо вроде. Продержусь, а там вытащите, не так разве?

- Ха! В этой воде, братец, ты и пяти минут не продержишься. А когда мы тебя вытащим - очень оперативно, заметь, - поваляешься с недельку в лазарете, с язвами и ожогами разной степени тяжести. Тут весь приповерхностный слой так и кишит планктоном, с которым человеческой коже лучше не соприкасаться.

- Вот как... - пробормотал Алекс; надо бы потом спросить у Аны, правда это или очередная сказка, которыми кормят новичков.

Вытянув шею, он пристально вгляделся в толщу воды, но, разумеется, ничего там не увидел, кроме голубой бездны и каких-то неясных теней, скользивших глубоко внизу. Как же всё-таки сложно свыкнуться с мыслью, что океан Новой Атлантики совсем не похож на мелкие, тёплые моря Нью-Терры...

- Вот так, - передразнил его Фохт. - Пугать тебя я не собираюсь, просто хочу, чтобы ты всегда был настороже и каждую минуту помнил о том, что ты на чужой планете. И о том, что реальность порой отличается от нашего представления о ней.

Странный какой-то разговор, подумал Алекс. Неужели штурман вот так наставляет всех новичков в экипаже? Да и сам он какой-то странный, со своей любовью к искусству и философским рассуждениям... Что он забыл на этой планете, где все разговоры ведутся лишь о том, как бы заработать побольше денег и убраться отсюда поскорее к чёртовой матери?

Какая-то тень мазнула по борту. Задрав голову, Алекс, к своему удивлению, увидел огромную белую птицу, бесшумно парившую над волнами. Надо же, а он почему-то был уверен, что вся жизнь на Новой Атлантике сосредоточена исключительно в воде.

- Вагус рекс, он же королевский странник, - с усмешкой пояснил Фохт. - Размах крыльев до пяти метров, естественных врагов считай что и нет. Знаешь, как они размножаются? Откладывают яйца прямо в воду, и они болтаются там, как поплавки. А чтобы будущее потомство никто не сожрал, скорлупа по самое не балуй напичкана токсинами.

- Если б не знал, кто вы, принял бы вас за биолога в составе экипажа. Я-то думал, промысловиков интересует только добыча.

- А меня действительно интересует только добыча, - пожал плечами штурман. - Никаких чудес, приятель у меня был на базе, изучал этих птичек и любил о них рассказывать. Дик Фольбер его звали.

Алексу показалось, что он ослышался. Неужели в первый же день рейса ему улыбнулась удача, и он нарвался на человека, который не просто знал Фольбера, но и водил с ним знакомство?

- А почему был? - спросил он, стараясь, чтобы вопрос прозвучал небрежно.

Но, видимо, на лице Алекса что-то отразилось, потому что Фохт ответил, с любопытством глядя на него:

- Потому что у него закончился контракт, и он улетел с планеты. А ты что так оживился? Знакомое имя?