Ни богов, ни королей (СИ)

— Или прибить его владельца, неважно! — рявкнул свиномордый. — Ты тайно пересёк границу города с оружием. Нынче так делают только шпионы. А ну как ты засланец остроухих?

— Слушай, как там тебя звать, мне нужно поговорить с королём.

— Ну конечно, нужно! — усмехнулся тюремщик. — Не хватало Его Величеству ещё вшей подцепить. Не, мы и без короля разберёмся, чего с тобой делать.

— Я лично знаю короля Эдвальда Одеринга. — со злостью процедил Таринор. — Я был его телохранителем в войну Короны. Я ворвался вместе с ним в Чёрный замок и… — наёмник запнулся. — И я буду очень признателен, если ему сообщат обо мне.

В ответ тюремщик лишь засмеялся противным высоким смехом.

— Ну даёшь! Вон, учись как надо зубы заговаривать. — обратился он к сидящему неподалёку от Таринора бродяге. — Короля он знает… Язык-то у тебя подвешан что надо, да только Хоба небылицами не проведёшь. Когда тебя казнят, я, пожалуй, отрежу твой язык и на верёвочке носить буду. Уж больно складно ты им говоришь, глядишь, и я болтать красиво начну. От дамочек отбоя не будет!

— С твоей рожей этого маловато будет, Хоб. — усмехнулся Таринор.

— Хохми сколько влезет, вот только мы по разные стороны решётки. И меня дома ждёт горячая похлёбка, а у тебя и дома-то нет, бродяга!

Стукнув дубинкой по прутьям решётки, тюремщик куда-то ушёл, напевая что-то под нос. Наёмник облокотился на стену и посмотрел на тёмный закопчёный потолок. Здесь поможет только король. Конечно, он бы без труда справился с этим куском сала голыми руками, если б тот так неожиданно не огрел его дубинкой по голове. И как только ему удалось? Видать, и впрямь большой опыт в отлове тех, кто решил пролезть в город через сточный канал. И куда только этот боров дел его меч…

— Чудной ты. — донеслось сзади. Таринор повернул голову и увидел, что это говорил недавно храпевший бродяга. — Сидел бы молча, он бы тебя и выпустил. А теперь три шкуры спустит.

— Да чёрта с два. — грустно ответил наёмник. — Пока они будут искать хозяина меча, я дважды успею сгнить в этой дыре. Кальдор Моэн теперь в лучшем из миров, а я, похоже, в глубочайшей из задниц. — Таринор вспомнил слова старого Кальдора и почти ощутил увесистый подзатыльник, которым тот наверняка наградил бы его, узнав об утрате меча. — Да, он бы меня отсюда вызволил…

— Кальдор Моэн? — старик-бродяга почесал спутанную бороду. — Давненько я этого имени не слыхивал. Хранитель клинка Чёрного замка, славный был человек.

— А ты ещё откуда о нём знаешь? — удивился Таринор.

— О, я в те годы стражником в замке служил. Ох и давно же это было…

— В каком ещё замке?

— Известно, в каком. В Чёрном. — язвительно ответил старик. — Другого в Энгатаре-то и нету.

— Просто я не пойму, как член замковой стражи может превратиться в нищего старика?

— Ну, вот ты говоришь, с самим королём знался, а теперь сидишь в одной камере со старым попрошайкой. И ведь ты ещё не старик. — бродяга вздохнул. — Подставил меня один. Мол, я серебро столовое украл. Тьфу! Будто б мне жрать тогда было нечего… Ну, казнить, конечно, не казнили, но из стражи погнали. Воров мы здесь не держим, говорят. А мне идти больше было некуда. Пробовал, конечно, и конюхом, и носильщиком, пока здоровье позволяло. Но с возрастом перед тобой закрывается всё больше дверей. Так я и до попрошайничества докатился. Пока есть силы протянуть руку — ноги не протянешь. Жить можно, худо-бедно. Порой за решётку попадаешь, вот как сейчас, но это терпимо. А нынче по городу нашего брата серые гоняют, так что совсем житья не стало…

— Что ещё за серые?

— А ходят по всему Энгатару, нигде укрытия от них нет. В серых балахонах, с шипастыми палицами. Гоняют всякий сброд «во имя Тормира», а в числе «сброда» и грабители с Висельной, и мальчишки-карманники, и попрошайки, как я, хех. Сами себя называют Серыми судьями, орден церковный. Понабрали молодых, а те и рады. Верно говорят, судить всяк дурак горазд.

— Вижу, Церковь окончательно королю мозги запудрила, раз уж такое творится.

— Что ты! Король сам это и затеял. С тех пор, как он жену собственную казнил вместе с патриархом Велереном, в городе такое творится, что я и не припомню, когда прежде такое было.

— Ну и Эдвальд, ну и наворотил. — вздохнул наёмник. — Мне точно не мешало бы его навестить. В прошлую нашу встречу он был слаб разумом, а теперь, видно, и вовсе растерял остатки рассудка.

— Говорят, он как овдовел, так сразу переменился. Будто ожил. Видать, супруга та ещё кровопийца была, хехе. — старик замолчал, но вскоре вновь заговорил. — У тебя и в самом деле был меч Кальдора Моэна? Или ты это просто Хобу наплёл?

— Чтоб мне на месте провалиться, если я вру.

— Где ж ты взял его? Хранитель клинка ушёл из замка… Я даже уже не помню, сколько лет назад.

— Сам Моэн дал. Я встретил его далеко на севере, он прожил остаток жизни среди северян, а перед смертью отдал клинок мне. Велел беречь и стать достойным владельцем. А я… Эх!

В этот момент вернулся свинорылый. Он радостно сообщил, что старик может идти, а сточный бродяга-шпион будет дожидаться следующего утра, пока начальник стражи закончит все дела и сможет заняться им.