Ни за грош

Но тогда я испытывал только ужас... Кажется, чтото кричал. Не помню. Ушел ли я, уполз, убежал? И как вынес Цыпу? Ничего не помню.

Бедный старик...

13

За стеной что-то звякнуло и разбилось.

– Бабуля хулиганит, - сказал Севка. - Хорошо привязал?

– К лавке.

– Сиди. Не убежит.

Изместьев вынул кассету.

– Вот. Те""ерь вам известно все. Пожалуйста. На ваше усмотрение. Я свое слово сдержал. Можете действовать дальше.

– Сгодится, - Севка сунул кассету за пазуху.

– Приморили, - показал Иван на Хопрова. - Уснул наш хозяин.

– Герой.

– Поехали?

– Минутку, - попросил Изместьев. - Что вы решили?.. Мне важно знать, чтобы как-то располагать своим временем... Приготовиться... Когда вы передадите кассету следователю?

– А хоть завтра.

– Что ж... будь, что будет, - задумчиво сказал Изместьев. - Н-да... Я был на что-то годен в этой жизни... Прощайте, молодые люди. - Он промокнул платком потный лоб. - Кстати, вы смело можете показывать на меня. Я вас увлек, убедил, спровоцировал. Это моя идея - допросить больного старика. Все организовал и осуществил я один, а вы лишь при сем присутствовали. Вы - свидетели, зрители, понятые. Вы следили за тем, чтобы эксперимент проводился по возможности корректно. И только. Договорились?

– Посадят, Алексей Лукич.

– Не беда. Это не самое худшее.

– Нет, Агафон-то, - вспомнил Севка запись на пленке. - Прикол.

– Дым! - вскрикнул Иван.

Севка резко развернулся.

– Писец.

Они выскочили на веранду.

– Дверь! Наружную!

– Вышибай!

– Не видно ни фига!

На полу, привязанная к лавке, суматошно ворочалась Тужилина, пытаясь отползти от разбитой лампы и сбить огонь на горящей одежде. Севка, согнувшись и разгребая руками дым, пробрался к наружной двери и бахнул ее ногой, сорвав с крючка. Иван на четвереньках подполз к хозяйке и, обжигаясь, нащупал и выдернул у нее изо рта кляп. Она долго и глухо кашляла, потом заорала дико: "Аа-аа!" - и он сдернул с себя куртку, и стал лупить ее по бокам и спине.

– Окна! Где ведра? Воды!

– Старик!

Изместьев бросился назад, в комнаьу, быстро наполнявшуюся дымом. Растворил окно и выбросил магнитофон в сад. Хопров очнулся от криков - дым ел ему глаза, он часто моргал, гневно мычал и плямкал губами. Изместьев сгреб его в охапку, снял с постели и бегом понес из дому. На веранде Севка одиа сражался с огнем - обмотав тряпкой руку, срывал горящие занавески, швырял их на пол и затаптывал, выдергивал шпингалеты, распахивал окна. Иван вытаскивал волоком надрывавшуюся криком Тужилину.

Огонь пожирал оконные рамы, стойки. Вспыхнула лавка. Жар, дым, треск.

– Воды! Ведра!

Севка догнал во дворе Ивана, и вдвоем они перенесли Тужилину через дорогу.

– Без толку, - сказал Севка. - Сгорели.

Тужилина как-то странно затихла. Иван приложил ухо к ее груди.

– Живая? - волновался Севка, оглядываясь на горящий дом. - Дышит?

– Вроде, - сказал Иван.

Неподалеку, в канаве, в высокой сохлой траве лежал навзничь Хопроз и водил перед лицом корявыми скрюченными пальцами.

Вернулся с магнитофоном Изместьев.

– Звонить! - кричал он. - Срочно звонить! Пожарникам! "Скорую помощь"!

Пламя прорвалось сквозь крышу, длинно высветив деревню и пустое шоссе. Защелкали калитки в близлежащих домах.

– Допрыгались! - сказал Севка. - Слышь? Кончай.

Обхватив руками голову, Иван сидел рядом с тяжко постанывающей Тужилиной и качался.

– Ты чего? Кончай. Ты чего?

Иван повалился ничком в траву и зло, со стоном, стал рвать с корнем придорожный сорняк.

– Едут, - сказал Изместьев.

Справа, слепя фарами, на большой скорости приближалась черная "Волга". Водитель всполошно сигналил, поджимая к обочине сбегавшихся на огонь.

Метрах в двадцати от горящего дома машина остановилась. Первым на дорогу выскочил Кручинин. За ним Гребцов и еще двое.

– Слышь? - ткнул Севка Ивана. - Андрюху привезли.

– Виктор Петрович! - крикнул Изместьев.

Кручинин немедленно подошел.

– Как вы здесь оказались? А что это? - Он заметил в траве Тужилину и Хопрова. - Что с ними? Живы?

– Поджог совершил я. По неосторожности.

– Пожарников вызвали? А "Скорую"?

– Не успели, - сказал Севка.

– Васин! - обернувшись к машине, крикнул Кручинин. - Возьми Гребцова и ноль-один. Быстро! Остальные - ко мне! Носилки есть?

– Откуда, Виктор Петрович?

– Давай на руках! Тут двое!

– Виноват один я, - снова сказал Изместьев.

– Разберемся, - отрывисто бросил Кручинин. - Куда вы дели бороду? Тоже сожгли?

– Мы поможем? - предложил Иван.

– К машине! Все! Быстро! И ни с места без моей команды!

14

Кончилось бабье лето.

Похолодало. Небо стало тяжелым и низким. Изредка сеял дождь, и день убывал на глазах.

15

Изместьев сильно сдал за последние несколько дней.

Когда все было готово и они приехали его брать, он нисколько не удивился. Казалось, у него не осталось сил не только на удивление, но и вообще ни на что.

В сторожке его не оказалось - хотя дверь была распахнута настежь. Некогда прибранное, чистенькое, аккуратное его жилище теперь выглядело запущеннным - словно обитает здесь горький неисправимый пьяница, которому уже на все наплевать.