Ничего личного

…Покойный А. С. Серебряков отличался редкой пунктуальностью. Которая и стала одной из причин его трагической гибели. Пунктуальность Ирина Серебрякова унаследовала у мужа вместе с его огромным состоянием. Не боясь последствий.

Ее «Пассат» подъехал к метро ровно в семнадцать ноль-ноль. У Леонидова создалось впечатление, что вдова ждала за углом, глядя на часы. «Пассат» был загружен доверху. Багажник до отказа заполняли картонные коробки, в которых что-то обнадеживающе позвякивало. В салоне тоже стояли сумки. Фирменные пакеты из супермаркета, баулы, свертки… Места для пассажиров оставалось не много.

Леонидова посадили на переднее сиденье, а на колени ему водрузили огромную коробку с тортом. Жена и сын пристроились на заднем, между сумок.

— Караван тронулся! — ликуя, сказал Сережка, когда «Пассат», наконец, поехал.

Ирина Сергеевна улыбнулась, Алексей обернулся. Караван? Нет, за ними никто не следует. У ребенка просто разыгралось воображение. А правильно он сделал, что согласился на поездку! В нынешней жизни так много места подвигу и так мало простой человеческой радости.

Пока они ехали, у Алексея просто язык чесался расспросить вдову. Каковы подробности? И что осталось за кадром дела Серебрякова? Но Ирина Сергеевна работы упорно не касалась. Разговор шел на общие темы. А более благодатной темы, нежели погодные катаклизмы, этой зимой, не было. Хит сезона!

Потому что за неделю до Нового года все ж таки ударили морозы. И как всегда неожиданно. Будто и не зима. Мало того: повалил снег. И какой! Снегоуборочная техника во время длительной оттепели была эвакуирована и теперь застряла на подступах к городу. Создав аварийную ситуацию, городское коммунальное хозяйство кинулось совершать очередной подвиг. Леонидов же вез семью вкушать маленькие человеческие радости. Вернее, его везли. Вместе с семьей.

Обсудив погоду, все резко замолчали. В салоне «Пассата» возникло напряжение. Поскольку темы для беседы были исчерпаны, Леонидов привалился к торту и сделал вид, что дремлет. Доехали часа за два. Он увидел верхушки высоких елей и встрепенулся.

Санаторий находился в глубоком лесу, вдали от шоссейных магистралей. Последние два километра дорога пролегала среди елового леса. И дорога эта была проселочной. Только что по ней дважды проехал трактор, прокладывая в глубоком снегу широченную борозду. Машина ехала по ней, словно прогулочное судно вослед ледоколу, по оба борта застыли ледяные айсберги.

Было красиво, но жутковато. Леонидов трусом себя не считал, потому прижал к сердцу торт и взбодрился. Ежели что, голодной смертью они в этом лесу не умрут. Да и выпивки хватает. Луна, как огромная люстра, висела над верхушками елей, ее сияющий золотой абажур окружали крохотные лампочки — звезды. Иллюминация и впрямь была новогодней!

Наконец показались огоньки жилых домов. Они подъехали к проходной, возле которой, но с той стороны, за забором, уже стояло несколько машин.

Ирина Сергеевна, улыбаясь, сказала:

— Ну вот мы и приехали!

К «Пассату» уже шла женщина в валенках, вязаном платке и огромной лохматой шубе.

— Вы кто? — спросила она неприветливо.

— Фирма «Алексер». У нас заказано. Тридцать мест.

— Сейчас открою. Проезжайте.

И сторожиха загремела огромными чугунными воротами. «Пассат» въехал на территорию санатория. «Лебедь», — успел прочитать Алексей над воротами.

— Пойдемте ключи получим, а потом уже будем вещи переносить, — сказала Ирина Сергеевна, вылезая из машины.

— Вам в главный корпус, — буркнула сторожиха, поправляя сбившийся платок на голове. Борьба с чугунными воротами ее утомила.

— В главный, так в главный! — весело сказал Алексей и подмигнул жене: новогодние приключения начинаются!

К двухэтажному строению, которое громко называлось «главный корпус», вела расчищенная дорожка, по которой двое могли пройти, только крепко обнявшись и прижавшись друг к другу. Алексей, который не был настолько близок с Ириной Сергеевной, скромно пошел позади.

В холле первого этажа, за стойкой администратора дремала хорошенькая блондинка. Видимо, ее новогодняя ночь выдалась бурной. Растолкать девушку удалось с трудом. Узнав, что вновь прибывшие хотят ключи от своих номеров, она зевнула и полезла в свои записи.

— Ирина Сергеевна Серебрякова?

— Да. У меня люкс. А на Леонидовых забронирован двухместный номер.

— Не беспокойтесь, у меня все записано, — и блондинка широко зевнула. Потом потянулась за ключами: — Вот ваш, от люкса. А вот от двухместного. Мальчику сколько лет?

— Он еще в школу не ходит, — зарумянившись, сказала Саша. Сережка хмыкнул: мама врет.

— Питаться будет с вами?

— Как? — не понял Леонидов.

— Я говорю: питаться он будет?

— Все будут, — весело сказал Алексей. — Питаться ладо.

— Сколько вас человек? — зевая, поинтересовалась блондинка.

— Тридцать.