Нигерийский синдром

– А кто в нашей жизни чист и не занимается грабежами? Скажи мне, кто? Банки грабят своих клиентов, предоставляя кредиты под немыслимые проценты. Магазины обвешивают и обманывают, отбирая с трудом заработанные копейки. Великовозрастные дети и внуки с боем отнимают у бабушек, дедушек и родителей не только жилплощадь, но и микроскопические пенсии. Жены на свои женские штучки с криком вырывают из рук мужей зарплату, а мужья грабят жен, добывая средства на выпивку.

На улицах выгребают уже не только деньги, но и всё, что, к несчастью, имеешь с собой. Квартиры и вовсе обчищают подчистую. Список бесчинств можно продолжать. А мы собираемся забрать «бабки» у бандитов, не честно заработанные, между прочим, а мошеннические, а может, даже и кровавые. Хватит уже строить из себя пацифистов и праведников! Лучше подумай, скольким людям мы сможем помочь, если развернем производство и будем зарабатывать приличные средства.

Лева тяжело вздохнул.

– А если с тобой что-то случится?

– То найдешь себе другую жену, – пожала я плечами, – на тот момент ты будешь богат и нужен абсолютно каждой российской сударыне от восемнадцати и до ста!

– А я не хочу другую! – изменившимся голосом, произнес Левка и… его глаза наполнились слезами.

Ну, что ты поделаешь, как ребенок! Вот, вот, что имеем не храним, потерявши плачем! Нечего было со мной постоянно ругаться и обижать меня. Теперь, если не дай бог, не вернусь из боя, вспомнишь меня еще не раз, обрыдаешься! Стало до безумия жаль и себя, и Левку, который в случае моего вечного отсутствия сам будет в одиночестве жарить себе яичницу и целую неделю ходить в одних и тех же носках, позабытый и позаброшенный, и слезы тут же оккупировали теперь уже мои глаза, да… жизнь, едрит твою!

Конечно, я понимаю, если муж и жена много лет живут вместе, то оставшись в одиночестве, очень сложно начать новую жизнь с другим человеком, особенно на старости лет. У Левы очень сложный характер. Временами он превращался в дьявола, этакого морального садиста-маньяка. Ему ничего не стоило наорать на меня или обругать, но и я в долгу не оставалась. Единственное, чего еще между нами не происходило, так это драк и потасовок, хотя робкие попытки случались. А так правильно говорят: «Муж и жена – одна сатана!» Поэтому он, не желая привыкать к новой жене, в случае потери меня про себя, разумеется, не забывал. Если в семье появляется новый человек, нужно к нему приноровиться, принимать привычки очередной второй половины и притираться к новой незнакомой жизни с ней, как бы она ни складывалась. А то может получиться и так.

Одна бабка, в буквальном смысле этого слова, вышла замуж за слишком пожилого, как и она сама, пенсионера-вдовца. Но поскольку жизнь на старости лет между ними не заладилась, бабуся решила замочить благоверного, чтобы не отравлял ей жизнь своим присутствием, не мешал смотреть сериалы и не отнял квартиру при разводе. Сэкономив на пенсии старика, она наняла киллера, к счастью, оказавшегося подставным сотрудником полиции, и, между прочим, очень настойчиво просила его после убийства отрезать приговоренному дедушке башку и закопать ее как можно дальше от тела! Кровожадную мстительную бабку-монстра, к ее несчастью, арестовали, а дедушка – по совместительству безмозглый муж… простил «Леди Макбет» пенсионного розлива, не желая, видимо, и далее шагать по дороге жизни сиротой, считая, что смертельно-сумасшедший междусобойчик намного круче тоскливого одиночества.

– Не волнуйся, ничего со мной никогда не случится, – успокоила я мужа, – подписываюсь на это дело, потому что справедливость должна иметь не только «кулаки», как добро, но и как боец – автомат на шее! Ты только подумай, скольких людей они кинули, подставили, разрушили жизнь несчастных! Разве мы не должны наказать их за это?

Однако Левка был не согласен.

– Но ведь в таком случае ты становишься сродни им, такая же преступница с «большой дороги»!

– Почему же преступница, а не защитница интересов других, ограбленных и оскорбленных? Наказывать бандитов – это уподобляться им самим? Не неси-ка бред, родной брат-близнец Льва Николаевича Толстого. Если нас обижают, мы не будем, вытирая слезы и сопли, сидеть и ждать, когда их накажут. До них их коррумпированный африканский закон никогда не доберется, потому что сам, наверняка, в доле, поэтому мы будем этим самым законом и накажем их сами! И всё, прошу тебя, больше ни единого слова на эту тему. Обратной дороги нет… и никогда не будет! – твердо добавила я.

Раздался телефонный звонок. Приятный мужской голос проинформировал нас:

– Завтра будьте, пожалуйста, в вестибюле в 9:00; вас будет ждать человек, который отвезет на переговоры.

– ОК! – ответили мы дружно.