Никита Хрущев. Реформатор

«После ареста Гриши в дом Туси ворвались какие-то люди и стали простукивать стены и вынимать планки паркета из гнезд, — я продолжаю цитировать Воронель. — К Тусе на пригородную дачу приехала специальная команда с миноискателем, которая методично перерыла весь просторный лесной участок в поисках спрятанного золота. Но не такой дурак был лихач Гриша, чтобы держать золото у себя дома, он хранил его в тайнике в доме Тусиного брата Изи…

Гриша просидел девять лет из пятнадцати, после чего был актирован по состоянию здоровья и выпущен на свободу. Скоро Гриша умер от инфаркта.

Вся семья, оставшиеся в живых братья и сестры с чадами и супругами, слетелась в родное гнездо в провинциальном городе М. Родственники принялись за поиски спрятанного сокровища. Таясь от соседей, они целый месяц неустанно снимали и клали обратно паркет и перекапывали садовый участок, но так ничего не нашли».

Такая вот история, хотя мне помнится, что расстреляли не одного Рокотова, а Рокотова и Файбишенко. Но я мог запамятовать, они мне — чужие, а Воронелям — близкие люди.

Козлов «на хозяйстве»

(Продолжение)

После дела Рокотова — Файбишенко наступило короткое затишье, Козлов ушел в отпуск, потом готовился к докладу на XXII съезде партии, затем в октябре 1961 года — сам съезд.

После съезда,11 ноября 1961 года, отец вновь отправляется в поездку по стране, инспектирует уборку урожая.

Указы, постановление, уложения, устанавливающие наказания за различные прегрешения, регламентирующие все стороны жизни, снова сыплются как из рога изобилия.

29 ноября 1961 года новый закон устанавливает «уголовную ответственность за небрежное использование и хранение сельскохозяйственной техники». Последовавших за ним законов, указов и распоряжений такое множество, что я ограничусь простым перечислением: «Об организации продажи леса из колхозных лесов», «О нормах содержания скота рабочими государственных сельскохозяйственных предприятий, а также гражданами, проживающими на территории этих предприятий», «О нормах приусадебных и огородных земельных участков работников государственных сельскохозяйственных предприятий и других граждан, проживающих на территории этих предприятий», «О запрещении содержания лошадей и волов в личной собственности граждан», «О мерах улучшения комиссионной торговли в РСФСР», «О мерах улучшения комиссионной и колхозной торговли сельскохозяйственными продуктами», «Об упорядочивании продажи продуктов сельского хозяйства, строительных и кровельных материалов частным лицам», «О мерах усиления борьбы с хищениями социалистической собственности и злоупотреблениями в торговле», «О единовременном учете трудоспособного населения, уклоняющегося от общественного труда и живущего за счет нетрудовых доходов». И это только за остаток 1961 года. В 1962 году следуют новые указы. 2 февраля, «Об усилении ответственности за посягательство на жизнь и здоровье работников милиции и народных дружинников». 20 февраля — «Об усилении уголовной ответственности за взятничество», 4 апреля — «О применении мер воздействия за злостное неповиновение законному распоряжению или требованию работников милиции или народных дружинников». И это далеко не всё, я просто устал перечислять указы, олицетворявшие реформирование по Козлову. Последний из той серии указов «Об усилении уголовной ответственности за самовольную, без надобности, остановку поезда» от 21 октября 1963 года. Он вышел уже «после Козлова», но наполнен его «духом».

Поток запретительных указов возник с приближением Козлова к вершинам власти в мае 1960 года и начал иссякать после 11 апреля 1963 года, когда тяжелейший инсульт лишил его трудоспособности. Так Козлов понимал свое служение отечеству.

День за днем