Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— Я, Ваше Величество, как-то об этом не думал. Но похоже молодые девицы его мало интересуют. Есть там одна отчаянная барышня Екатерина Балашова, летает на параплане наравне с парнями, но он относиться к ней как младшей сестре. А вот с вдовой Ивановой, его партнёршей по «бизнесу», у него роман.

— По «бизнесу»?

— Это его слова. Он употребляет в разговоре много английских слов, часто переиначенных на русский манер, так это одно из них.

— И что у них за совместный «бизнес»? — полюбопытствовала императрица.

— Он это называет «шоу» или «Кафе-шантан». Там молодые женщины и несколько парней поют и танцуют. Есть у них один, на мой взгляд, веселый, но довольно непристойный танец под названием «канкан». На сцену выбегают девицы и, под разухабистую музыку, начинают высоко задирать ноги, а под конец танца по очереди садятся на «шпагат» и визжат. Он уверяет, что в Париже на Монмартре, где по его словам проживает их «богема» — художники, писатели и артисты, это очень модно и востребовано.

— Вот даже как? — улыбнулась Мария Фёдоровна. — И как же ему местные власти разрешили это показывать.

— Барнаул небольшой провинциальный город. Скучно там, а тут такое красочное зрелище. И потом канкан они показывают не часто, и только для богатых купцов и чиновников. Вот им-то по выражению нашего героя канкан «заходит». Нравится им смотреть, как девицы ноги задирают, хотя билет на представление стоит не малых денег.

— Понятно. Скажите, Арсений Владимирович, можно ли доверять этому «вселенцу»? Сведения о болезни Георгия меня встревожили. Вы ведь наверняка расспрашивали о подробностях.

— Мне кажется, что доверять ему можно! Он говорит о том, что произошло в его мире и хочет уберечь наш мир от катастрофы. Прошу меня простить, но это его слова, и он считает, что Георгий Александрович более подходит на роль наследника трона, чем Николай Александрович, хотя последнего он характеризует как человека наделённого не малыми достоинствами, но в силу некоторых особенностей характера занять трон Российской империи не пригодного.

— Он дерзок, этот ваш «вселенец», — рассердилась Мария Фёдоровна.

— Я бы так не сказал, — попытался снизить градус обвинений в адрес «попаденца» Мещеряков. — Он, скорее всего, хорошо информирован и не желает, чтобы Россия ввязывалась в ненужные ей военные конфликты. Особенно он не хочет революций, что должны будут произойти, если ничего не менять в стране. Вообще-то он высокого мнения об императоре Александре Третьем. Считает его одним из лучших правителей России и очень сожалеет о его ранней смерти.

— Что? — побледнела Мария Фёдоровна. — Смерти? Когда?

— Он не сказал когда, только в разговоре обронил, что тринадцать лет это маловато, чтобы сдвинуть такую махину как Россия.

— Тринадцать лет! Значит… — прошептала женщина.

— Это случилось в его мире, — попытался успокоить её Мещеряков. — В нашем мире этого можно избежать. Необходимо, по его словам, императору полечиться и отказаться от кое-каких вредных привычек. Кроме того, он сказал, что есть женщина, которая уже трижды спасла его от смерти. Вот она, якобы, может, если не окончательно вылечить Государя, то, по крайней мере, основательно поправить ему здоровье.

— Кто эта женщина? Вы её знаете? — быстро спросила Мария Фёдоровна.

— Я с ней разговаривал. Известна как знахарка, но себя называет ведуньей. Жила некоторое время в селе Сосновка Алтайского округа. Документально подтверждено, что в этом селе за те годы, что она там жила младенческая смертность составила доли процента, в то время как в других сёлах она составляла до пятидесяти и выше процентов. Этот факт отражён в отчете одной из этнографических экспедиций. Зовут эту женщину Новых Феодора Савватеевна. Живёт она сейчас в Барнауле. На деревенскую знахарку ничуть не похожа, образованна, свободно говорит на итальянском языке, знает французский.

— И что же она делала в такой глуши?

— Она об этом не распространяется, но есть предположение, что скрывалась.

— Скрывалась? Но от кого? — удивилась императрица.

— Предположительно от иностранцев. Дело в том, что у неё хранится какая-то старинная шкатулка или ларец, который очень хотят заполучить ватиканские архивисты. Более десяти лет назад в Тюмени они уже попытались завладеть этим предметом, но получив решительный отказ, наняли местных уголовников и ночью напали на Новых и её наставницу, родную бабушку. Так эта бабушка каким-то образом их всех умертвила, но сама была ранена и вскоре умерла. Сама же Новых вместе с несовершеннолетней дочерью из Тюмени скрылась в алтайском селе. А в прошлом году её вновь посетили ватиканские посланцы, но на этот раз в дело вмешался наш герой и ватиканских эмиссаров они с другом повязали, и тем пришлось договариваться. В результате за большую сумму ими было куплено некое снадобье, а скорее всего те просто откупились и уехали обратно. Сама же Новых перебралась в Барнаул и, видимо, находится под негласной охраной нашего «вселенца».

— Но ведь он же ещё очень молод. По вашим словам ему всего пятнадцать лет.