Никогда не взрослей!

Я лежал на кровати и бросал свой бейсбольный мяч вверх. Ловил и снова бросал. После этого умника Гэйджа мне нужно было успокоить нервишки, а держать в руках свой старый бейсбольный мяч я всегда любил. Особенно, если вспомнить, кем он был подарен… Честно говоря, уже не помню, кем, но кем-то особенным… Совсем не припомню, хоть убейте…

Вообще не стоит тратить свою жизнь на таких идиотов, как этот Гэйдж, ну, вы понимаете? Даже вспоминать о них не стоит. Просто, когда полезет к тебе такой и начнет приставать — ты невольно оказываешься в неприятностях, словно тебя в воду бросили. А эти неприятные мысли, как вода, которая тебя ошарашила, и теперь стекает. Сто лет глаза б мои их не видели. Даг, Фрэнк — честные ребята, а эти-то любят иногда по-притворяться твоими дружками, чтобы затащить в какую-нибудь неприятность и посмеяться над тобой, уж я-то их знаю!

Мне снова захотелось посидеть у окна, но приближаться к нему я не решался, вдруг опять какому-нибудь идиоту приспичит прицепиться ко мне? Немного же я повидал нормальных людей на своем веку. Каждый чем-нибудь да ухищрялся довести до ручки. Нет-нет, да и скажет что-то такое хоть стой, хоть падай. А ответишь ему, так вообще не знаешь, куда бежать.

Все это ничего… вот мои штанишки порвались… Надо бы где-то новых добыть. Не гоже шастать по городу в рваных. Это все из-за Дага. Это он меня потащил туда. Да: — там много острых камней, — говорю я ему, а он: — да перестань ты, я там был уже не раз. Ничего со мной не случилось. Целохонек. Ну, я ему и поверил, а он наврал мне. Не был он там ни разу, просто меня хотел за собой утащить… Вот и поранил я там руку, да штанишки свои порвал. Немного, конечно, но каждый заметит эту дырку, а я не люблю приковывать к себе жалостливые взгляды посторонних, вы понимаете, о чем я? Так вот, надо бы с Дага потребовать плату за новую пару, хотя черта с два он мне что-то заплатит. Скажет, что я сам виноват и все тут. Слушайся так кого-нибудь, никому нельзя верить…

Сколько зла не держи на него, а все равно надо скоро идти к нему, мы собирались сегодня заняться чем-нибудь. Что с этих штанов теперь возьмешь? Придется и дальше их надевать туда, где Даг успел побывать…

Мы должны были встретиться на холме у дерева. Это было наше условное место. Если что случись, там всегда появлялся кто-то из нас. Правда, не дождавшись никого, часто приходилось идти за кем-нибудь домой, или, в крайнем случае, вызванивать по телефону, чего делать мы крайне не любили. Но наше дерево с колесом на длинной веревке всегда оставалось нашим любимым местом.

Обычно на таких деревьях любят вырезать всякую чушь с признаниями в любви, или чего хуже — с клятвами в верности. Мы такой бесовщиной не страдали. Мы там вырезали свои гневные послания. Почти проклятия друг другу. Ну, вы понимаете? Что-то вроде:

— Фрэнк! Чертов ты идиот, где тебя носит?! Я два часа тебя ждал. Подпись Рэй.

Или: ребята, я вас ненавижу. Дождь еще не повод пропускать собрание. Подпись Даг.

Самые безобидные, конечно же, оставлял Фрэнки. Его добрая душа не способна была на гнев: мать вашу! Найду — убью.

Правда, это он оставил всего один раз, когда ему пришлось прождать нас целые сутки холодной осенью. Дело в том, что мы просто забыли. Иногда мне кажется, в тот раз он просто договорился сам с собой, а мы и знать не знали. Иначе, как двое могут забыть о таком пустяке?

В общем, день сегодня выдался на славу жарким, и я надел свою бейсбольную кепку. Не могу сказать, что я ее обожал, но мне не очень-то хотелось получить солнечный удар где-нибудь на сухой равнине, где нет и малейшего намека на захудалую тень. Шел я достаточно быстро, и не смотрел по сторонам. В одном из карманов я нашел какую-то безделушку, которой мне пришлось играться всю дорогу. Солнце светило так ярко, что приходилось щуриться, чтобы что-то рассмотреть. Я прошел мимо магазина с «Кока-колой» и жевательной резинкой. Я всегда обращал внимание на такие вывески, где была надпись «КОКА-КОЛА», любил я эту дрянь. Правда, напиться ей было совершенно невозможно. Она точно была изобретением дьявола. Я сплюнул и перестал смотреть в ту сторону, чтобы не соблазниться и не потратить несколько лишних центов.