Никто не будет по ней скучать

И еще телефонные записи: мобильный телефон Лиззи, дешевая раскладушка, нашелся в доме у озера в той же сумке, где лежали ее кошелек и идентификационная карта. Ближайшая сотовая вышка в последний раз засекла сигнал телефона Дуэйна в десять часов вечера воскресенья, а потом ничего. Скорее всего, он сел или его выбросили. Из-за того, что сотовое покрытие было таким нестабильным, большинство жителей Коппер Фолз до сих пор пользовались стационарными телефонами. У Дуэйна с Лиззи их было два – один в их жилище, второй в доме у озера; записи с них показали один звонок со второго на первый около трех часов дня в воскресенье. Он продлился две минуты, но невозможно было узнать, кто его сделал, кто ответил и что обсуждалось. Может, базовое обслуживание. Лето закончилось, а люди обычно закрывали дома на зиму до конца сентября. Размораживали холодильникии, осушали трубы, заливали унитазы антифризом, чтобы понижение температуры не нанесло ущерба. Но хоть последние жильцы, судя по записям Лиззи Уэллетт, уехали после Дня труда, дом все еще был обустроен для гостей и в календаре Лиззи была маленькая записка, отмечавшая воскресенье, день ее убийства. Там было написано: «АР 7?» – именно так, со знаком вопроса. Один из старших местных полицейских считал, что она ссылалась на старую модель ружья, потому что и на Лиззи, и на Дуэйна было зарегистрировано оружие и они были способными, хоть и не ярыми охотниками; Лиззи иногда зарабатывала дополнительные деньги в сезон, разделывая тушки за тех, кто не хотел сам заниматься грязной работой. Но АР-7 – не охотничье ружье, и не было доказательств, что кто-то из пары интересовался коллекционированием оружия.

И еще, подумал Берд, обнаружилась странная деталь: гость с судимостью. Отвечая на вопрос Деборы Кливс – да, они сняли отпечатки пальцев. В доме их было полно, отпечатки на отпечатках, чего вполне можно ожидать от места, где останавливалось столько людей. Лиззи, Дуэйн, меняющиеся группы гостей, плюс, наверное, несколько свежих отпечатков местных полицейских, которые либо не знали о сохранении места преступления, либо их это не заботило. У них еще не было времени проверить их по базе данных, но благодаря недавно полученным документам о сдаче дома Берд уже знал, что по крайней мере одни отпечатки совпадут.

Итан Ричардс.

Тот самый

Итан Ричардс.

Логично предположить, что Дженнифер Веллстуд говорила о Ричардсе и его жене – богатая городская парочка, арендовавшая через интернет дом у Лиззи Уэллетт на целый месяц. Он появлялся в записях два года подряд: дата заезда в середине июля, доплата за уборку и еженедельную доставку продуктов; похоже, Лиззи выжала из сделки дополнительную сумму, привозя им еду. Конечно, никто не думал, что Итан Ричардс как-то связан с убийством. Его преступления были из тех, что совершаются с помощью калькулятора, а не ружья. И все же от одного только вида его имени у Берда скрутило желудок и невольно сжались кулаки. Он видел это своими глазами, хаос и отчаяние, посеянные корпоративной алчностью Ричардса. Родители Берда потеряли все свои сбережения, когда их финансовый консультант оказался одним из многих, инвестировавших в липовые фонды Ричардса. Абсолютная хренова катастрофа. Тот парень и сам вложил кучу своих денег, а потом даже не мог вспомнить, кто его надоумил. Столько разрушенных жизней. Лучше всего Берд запомнил голос своей матери, когда она позвонила рассказать о случившемся.

– Я не понимаю! Гэри хороший человек! Он сказал, что это безопасное вложение! – повторяла она снова и снова, пока слова не превратились в рыдания.

Вторым, что ему запомнилось, были сгорбленные плечи отца за столом в то Рождество. К тому времени все закончилось. Окружной прокурор отказался выдвигать обвинения, Итан Ричардс и остальные остались на свободе. Джозеф Берд сказал сыну, что адвокат, возможно, поможет им вернуть часть утраченного, но они не могли себе его позволить, а когда Берд предложил все оплатить, его отец отмахнулся.

– Нет, сынок. Не нужно, – с улыбкой сказал отец. – Есть еще время. В худшем случае, я буду работать, пока не умру.

Вспомнив это, Берд стиснул зубы. Отец был так близок к заслуженной пенсии, когда все его сбережения попросту исчезли. Когда он пошутил в то Рождество, он, наверное, полагал, что у него в запасе еще десяток лет, может, больше.

Через одиннадцать месяцев он внезапно скончался от сердечного приступа, а Амелии Берд пришлось продать дом, чтобы заплатить за похороны мужа.

Странное совпадение, что этот мошенник каким-то образом связан с делом, над которым работал Берд, но, наверное, это и было всего лишь совпадение. А жаль; он был бы не против съездить в город, без предупреждения постучаться в дверь дорогущего поместья Итана Ричардса, махнуть своим значком и задать парочку колких, граничащих с враждебными вопросов касательно его отношений с Лиззи и Дуэйном. Никому не нравились визиты полиции, вне зависимости от размера их состояния, и он бы насладился возможностью доставить Ричардсу чуточку неудобств.