Нирваническое возрождение. Кровь захлестнула мир!

Мэн Хао сосредоточился на магических символах, каждый из них обладал бескрайней глубиной и бесконечными возможностями. Мэн Хао вновь глубоко ушёл в себя. Из-за этого он не заметил, как во время его наблюдения за горой на его теле появлялись разные ауры.

В этот момент всеобъемлющая, древняя воля зашевелилась в Девятой Горе.

— Кто... пытается постичь мою Девятую Гору?! Я Цзи Тянь, Небеса Цзи, Лорд Девятой Горы и Моря!

От этого раскатистого древнего голоса вся Девятая Гора неожиданно затуманилась. По миру начали расползаться огромные волны, быстро приведшие Мэн Хао в чувство. Неизвестная воля пронеслась мимо, но не нашла ни Мэн Хао, ни корабль.

Судно вновь пустилось в путь. Оно покинуло Девятую Гору и направилось сначала к Восьмой Горе, затем к Седьмой Горе, а поток к Шестой Горе...

Мэн Хао не мог разглядеть эти горы. Когда корабль достиг Четвёртой Горы, всё вокруг неожиданно накрыла мрачная аура.

— Что есть жизнь? Что есть смерть?.. — внезапно раздался древний голос. — Если всё живое в загробном мире не переступит предел, тогда я не буду жить! Если в циклах реинкарнации из загробного мира не зазвучит смех, тогда я не умру! Возвращение душ, уход душ для перерождения, твой путь проходит здесь... Почему бы не вернуться?[3]

Рокот сотряс Четвёртую Гору, а потом перед Мэн Хао возник гигантский храм. Из него показались полностью чёрные вол и лошадь[4]. От них ударило могучими волнами энергии, а потом в сторону Мэн Хао поползла аура смерти. Увидев вола и лошадь, веки Мэн Хао начали тяжелеть, а потом возникло чувство, будто его душа начала покидать тело...

"Что есть жизнь? Что есть смерть?"

Прежде чем вол и лошадь успели подобраться достаточно близко, корабль умчался вдаль. Мэн Хао услышал, как позади, там, где осталась Четвёртая Гора[5], кто-то вздохнул.

— Всемогущий, вы не желаете покоя... Реинкарнация есть конец Дао. Хоть вы и не желаете покоя, к чему брать с собой в путешествие через вашу жизнь этого человека?

Услышав это, Мэн Хао начала бить крупная дрожь. Корабль прошёл мимо Третьей и Второй Горы и наконец достиг Первой Горы. Дальнейшее Мэн Хао видел довольно смутно. Всё вокруг превратилось в чёрное и белое, став двумя сферами тумана. В этих двух вращающихся сферах, похоже, зарождались две жемчужины.

Мэн Хао посмотрел на свою правую руку. На его ладони были две жемчужины, только не материальные, а сотканные из тумана. Чёрная и белая жемчужины воспарили над его рукой и начали вращаться. У Мэн Хао возникло чувство, будто в них скрыты таинства Неба и Земли.

Он ощущал, что полученное от старика в доспехах просветление относительно чёрной и белой жемчужины олицетворяет собой великое Дао. Возможно, это был не путь свободы, как его Дао, но он явно мог сделать этот путь ещё длиннее.

"Внутри этой черноты и белизны находятся все виденные мной миры, все Дао... Что есть жизнь? Что есть смерть?.." Мэн Хао закрыл глаза.

Это навело его на мысль о Кэ Цзюсы и его... заклинании Дивергенции Души!

[1] Это отсылка к протагонисту другого романа Эр Гена "Моля Дьявола" Су Мину. — Прим. пер.

[2] Это отсылка к протагонисту другого романа Эр Гена "Противостояние Святого" Ван Линю. — Прим. пер.

[3] Эти слова по духу соответствуют "Сутре основных обетов бодхисаттвы Кшитигарбхи", что является тонким намёком на присутствие в романе персонажа по имени Кшитигарбхи. — Прим. пер.

[4] Это отсылка к помощникам князя пятого адского судилища Яньло-вана: Воловья башка и Лошадиная морда, которые возводят грешников на Вансянтай («террасу, откуда смотрят на родной дом») по лестнице, ступени которой представляют собой ножи. — Прим. пер.

[5] В китайском языке слово четыре (四) и смерть (死) звучат практически одинаково. Поэтому четыре в Китае считается несчастливым числом. — Прим. пер.

Глава 686. Родной край

Заклинание Дивергенции Души позволяло культивировать неумирающую душу, которую не мог уничтожить цикл реинкарнации Неба и Земли. Даже после смерти плоть и кровь возрождалась несколько лет спустя.

Оно не входило в три тысячи великих Дао древней секты Бессмертного Демона. Волею случая её нашёл Кэ Юньхай и сделал своим бесценным сокровищем. Когда ему не удалось культивировать эту технику, он передал её своему сыну Кэ Цзюсы. Но она оказалась слишком сложной и для Кэ Цзюсы, несмотря на его невероятный скрытый талант. Ему не удалось полностью постигнуть её. В итоге благодаря сокровищу, которое выковал Кэ Юньхай перед смертью, и резкой смене характера Кэ Цзюсы ему удалось обрести просветление и создать неумирающую душу, которую не мог уничтожить цикл реинкарнации.

— Жизнь и смерть, — пробормотал Мэн Хао, — заклинание Дивергенции Души...

Он обрёл частичное просветление, но полное осознание по-прежнему от него ускользало. Как будто он нащупал нечто в темноте, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что там ничего не было.