Нить наяды

Она не стала никому звонить, ничего выяснять и почему-то даже не удивилась собственной апатии. После завтрака снова захотелось спать, да так сильно, что она забралась на печку и уснула в тот же миг, как коснулась головой подушки.

В это время в кабинете генерала раздался звонок. Михаил Константинович бросил взгляд на экран мобильного. Ого!

— Слушаю.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — тихим напряженным голосом ответили ему.

— Понял. Где встречаемся?

— В Питере. На нашем месте.

С этого момента время понеслось вскачь.

Через полчаса генерал уже катил по трассе М11 в Северную столицу. Голос Смородина заставил его волноваться, что бывало не так уж часто. Что могло заставить старого друга сковырнуть его с места в разгар рабочего дня? Судя по опыту, причиной могла быть только Кира.

— Что же там у тебя произошло, Кира Ахматовна? — спросил он, глядя в окно автомобиля.

Все выяснилось во время разговора на пирсе речного вокзала.

— Да, видно, глубоко копнула твоя Кира, — сказал Михаил Константинович, покрутив головой.

— Наша Кира, товарищ генерал, — ответил, пристально глядя на друга, Смородин.

— А чего ж ты раньше не позвонил, если наша? — возмутился генерал.

— Не знал, насколько ты в теме, вот и не звонил.

— Не понял. Ты считал, что я Кружилина крышую? Или того хуже?

Ахмат Сергеевич коротко взглянул в сердитое лицо генерала и хмыкнул.

— Так это же твоя поляна. Тебе положено в курсе быть.

Генерал крякнул и вытер лоб.

— Умыл, ничего не скажешь. Ладно, сейчас не время шпажонками друг в друга тыкать. Я сразу к Шарафутдинову. Кружилина в розыск. Как думаешь, он сейчас где? Не в том пансионате?

— Думаю, они со Сванидзе туда не собирались.

— А как же сынок?

— А сынок сегодня ночью сбежал. Надзирательницу мои пока держат там, но говорить она отказывается.

— Думаешь, знает, куда он направился?

— Вряд ли он ей доложился. Иначе не стал бы запирать в подвале, где тайное убежище оборудовал. Однако догадываться может.

— Скажи своим, пусть везут сюда. Другие предположения есть?

— Масса. Кружилин умен. Если давно понял, что к нему подбираются, заранее пути отхода приготовил, причем такие, что не подкопаешься. Он же писатель, ездит куда захочет и довольно часто. Как говорится, когти рвать ему не надо. Поедет легально, а уж там…

— Его помощники могут инфу дать. Займемся ими. Что еще?

— Мои передали Кире отпечатки Сванидзе. Она собиралась найти их же в Опочке, где была убита сестра Кружилина. Надо выяснить, провели ли идентификацию.

— Сделаем. Ты сам куда сейчас?

— Если разрешишь, мы с чеченцами параллельно действовать будем. У них свои методы поиска, порой гораздо эффективнее наших.

Генерал крякнул, но, подумав, возражать не стал.

— Кира как?

— В безопасности. — И вдруг взглянул весело. — Я скоро дедом стану, представляешь?

— Да ну? Сказала уже?

— Ничего не говорила. Сам узнал. Испугался ужасно, понимаешь? Вот и закинул ее в тмутаракань, подальше от окопов.

— Это правильно. Эх, ну и девка! Ничего не испугалась! Все одна провернула! Черт, тут же не одно дело! Целый пучок глухарей столетней давности и два свежака! Вот чего не ожидал! Так говоришь, маньяк — это Константин Сванидзе?

— Это еще доказывать придется. А раньше — его поймать.

— Да куда он денется! Наверняка возьмем всех троих! Ну сам посуди: кроме папаши с мамашей у него заступников нет. Они за него душу продали.

И покрутил головой в удивлении.

— Я думал, таких родителей не бывает. Столько лет покрывать маньяка-убийцу! Конечно, для них он сын, но все равно. Кружилин всегда казался мне нормальным мужиком.

— Вот именно, что казался. Сумасшествие многолико. Не всегда заметишь сразу. Но в Киру стрелял наверняка он. По времени так выходит. А значит, Кружилин вооружен.

— Учтем. Ты, главное, следи, чтобы Кира не сорвалась до того, как мы возьмем эту семейку Адамс.

— Что за Адамс? — недоуменно поднял брови Смородин.

— Не бери в голову, — махнул рукой Михаил Константинович. — Это у меня внук любит смотреть.

И заторопился.

— Так, все. Держи меня в курсе.

Они вышли на шоссе и сели каждый в свою машину.

Время продолжало нестись галопом.

Допрос Охмелковой дал довольно информации, но не той, что была нужна в данный момент. О Константине она знала немало — как все бывшие зэчки женщина была очень наблюдательна, — но не могла даже представить, куда он направился.

Зато подтвердила, что Константин не просто поклонялся сатане, «как простые люди» — так и сказала, — а считал себя его продолжением в мире. Дескать, в его родне все были антихристами, а он законный преемник.

— Он ведь в самом деле не совсем человек, гражданин следователь, — кривясь то ли от отвращения, то ли от страха, рассказывала Охмелкова. — Он словно из того мира… ну… подземного. Я его боялась ужасно. С виду вроде милый даже. Улыбается. Но у него и улыбка… такая… жуткая, что ли. Не приведи Господь, одним словом.

Оперативники, наведавшиеся в домик Константина после чеченцев, забравших Охмелкову, сфотографировали тайный подвал, в котором Сванидзе устроил сатанинский вертеп. Вошли они туда по одному, а вывались всей гурьбой и долго мотали головами.