Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Еще более убедительными в этом смысле являются военно-оперативные документы германского командования, в которых в циничной форме излагаются преступные агрессивные цели гитлеровского правительства.

В директиве Гитлера от 30 мая 1938 г. о реализации плана «Грюн», предусматривавшего захват Чехословакии, указывалось:

«Моим непоколебимым решением является то, что Чехословакия в ближайшем будущем должна быть разбита в результате одного военного акта».

«Самым благоприятным в военном и политическом отношении моментом является молниеносный удар на почве какого-нибудь инцидента, которым Германия будет спровоцирована в самой резкой форме и который морально оправдает военные, мероприятия в глазах хотя бы части мировой общественности».

Или директива от 27 марта 1941 г. о захвате Югославии, которой предусматривалось:

«Даже в том случае, если Югославия заявит о своей лояльности, ее следует рассматривать, как врага, и вследствие этого разгромить так скоро, как это будет возможно».

Своего апогея эта циничная откровенность достигает в немецких военно-оперативных документах, касающихся подготовки нападения на СССР.

В инструкции ОКВ об особых областях от 13 марта 1941 г., т.е. еще задолго до нападения на СССР, прямо указывалось:

«Захватываемые во время операции русские области, как только это позволит ход военных действий, должны превращаться, в соответствии со специальными инструкциями, в государства с собственными правительствами».

В «Указаниях о применении пропаганды в районе «Барбаросса», изданных ОКВ в июне месяце 1941 года, предусматривалось, что «пока не следует вести пропаганды, направленной на расчленение Советского Союза».

Наконец, документ №21 от 18 декабря 1940 г., зашифрованный под названием «план Барбаросса», гласил: «Конечной целью операций является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск—Волга».

Бывший генерал-фельдмаршал германской армии Фридрих Паулюс дал здесь, в Суде, исчерпывающее объяснение этой «конечной цели», которую преследовала гитлеровская Германия в войне против Советского Союза и которая была известна всему руководящему составу германских вооруженных сил.

Об этом с не меньшей убедительностью свидетельствует оглашённый здесь, в Суде, моим американским коллегой приказ бывшего командующего XI германской армией генерал-фельдмаршала фон Манштейна, в котором он, излагая политические цели войны против Советского Союза в духе указаний Гитлера, недвусмысленно оповещает своих подчиненных о том, что задача нападения на Советский Союз состоит в уничтожении существующей в нем политической системы государственного руководства.

Странно звучат после всего этого слова гитлеровского генерала фон Манштейна о том, что он был только солдатом, не осведомленным в политике гитлеровского правительства.

Этот приказ показывает не только осведомленность генералов в политических целях войны, но и полное одобрение этих целей. Да иначе не могло и быть. Что мог бы сделать Гитлер и его клика, если бы военные специалисты, генералитет немецкой армии не одобряли его планов.

НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ УЧАСТИЕ ГЕРМАНСКОГО ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА В ЭТОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ

В гитлеровской Германии действительно существовала специфическая структура военного аппарата. Наряду с ОКВ действовал генеральный штаб сухопутных войск, а также штабы военно-воздушных и военно-морских сил.

Штабы отдельных родов войск разрабатывали каждый в сфере своей компетенции соответствующие части общих агрессивных планов гитлеровской Германии, а ОКВ координировал и объединял эту деятельность отдельных родов войск.

Поскольку решающая роль в осуществлении агрессивных планов возлагалась на сухопутные войска с их многочисленными и мощными танковыми силами, главенствующее место в подготовке агрессивных мероприятий гитлеровского правительства, естественно, занимал германский генеральный штаб.