Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Файф: Я хочу, чтобы вы поняли абсолютно ясно, о чем я вас спрашиваю, потому что Суд заслушал уже показания вашего друга Шмидта и целый ряд других показаний. Я хочу вам задать один единственный вопрос, и прошу вас точно его понять. Утверждаете ли вы сегодня, что на канцлера Шушнига не было оказано давления для того, чтобы заставить его согласиться на условия, выдвинутые 12 февраля? Это единственный вопрос, который я хочу вам задать, и я даю вам возможность ответить на него. Что вы скажете на этот вопрос сегодня? Было или не было оказано давление на Шушнига?

Папен: Да, я никогда не отрицал этого.

Файф: Еще один вопрос, и на нем я окончу выяснение вопроса об Австрии. Организовали ли вы встречу между Гитлером и кардиналом Иннитцером?

Папен: Да, я это сделал.

Файф: Организовали ли вы дело таким образом, чтобы отцы церкви и руководители дипломатического корпуса, за исключением французских и английских представителей, присутствовали при въезде Гитлера в Вену?

Папен: Что касается высших церковных сановников, то не принято, чтобы они присутствовали на парадах, и я не требовал этого.

Файф: Устроили ли вы это таким образом, чтобы дипломатический корпус присутствовал при въезде?

Папен: Были случаи, когда некоторые дипломаты спрашивали меня, могут ли они присутствовать на этом торжестве, и я отвечал им, что, конечно, они могут присутствовать на этой церемонии. Почему бы им и не присутствовать там?

Файф: Я хочу задать вам пару вопросов относительно католической церкви. Помните ли вы Фульденскую декларацию епископов?

Папен: Да.

Файф:

Эта декларация основывалась на гарантиях и заверениях в добрых намерениях, которые сделал Гитлер церкви 23 марта 1933 г., не правда ли? Вы помните, что Гитлер сделал тогда такое заявление?

Папен: Не только 23 марта, но и в заявлении правительства Гитлер неоднократно категорически защищал ту точку зрения, что оба вероисповедания должны быть основой всякой политики.

Файф: Так. Это в свою очередь было, по крайней мере частично, результатом заявления, сделанного вами на заседании кабинета 15 марта 1933 г., когда вы подчеркнули большое значение включения политического католицизма в деятельность нового государства. Это правильное и основанное на фактах утверждение, не так ли? Таким образом обстояло дело?

Папен: Именно так.

Файф: Разве вы не сказали при допросе, что часть затруднений, которые вы испытывали летом 1934 года, до того как вы произнесли речь в Марбурге, объяснялась невыполнением конкордата, ибо после того, как он был подписан с согласия Гитлера, «он обращался с этим конкордатом, как с пустой бумажкой, и я ничего не мог с этим поделать». Затем были затруднения в связи с преследованием церкви и евреев. Это было в конце 1933 — начале 1934 гг. Действительно ли, что вы в 1934 году считали, что не только с конкордатом обращаются, как с пустой бумажкой, но, кроме того, проводится преследование церкви и евреев?

Папен: Да, конечно, когда я произносил свою речь в Марбурге, то я был того мнения, что государство виновно во всем этом.

Файф: Подсудимый, вы слышали показания многих других подсудимых, которые заявляли, что они не знали об ужасных репрессиях, которые имели место в Германии. Вы очень хорошо знали об этих репрессиях, не так ли? Вы знали о действиях гестапо, о концентрационных лагерях, а позднее вы также знали об уничтожении евреев, не правда ли?

Папен: Об этом я знал лишь только то, что в концентрационных лагерях в 1933 и 1934 гг. содержались политические противники. Я весьма часто выступал против методов, которые применялись в концентрационных лагерях. В целом ряде случаев я освобождал людей из этих лагерей. Однако в то время мне не было известно, что в этих лагерях имели место также и убийства.

Файф: Разрешите мне разобраться в этом. Полезно обратиться к конкретному примеру. Помните ли вы, что вначале 1935 года ваш секретарь фон Чирский получил указание вернуться из Вены в Берлин для допроса в гестапо? Вы помните об этом?

Папен: Да.

Файф:

Помните ли вы также, что он отказался поехать и послал очень подробный отчет о том, почему он не хочет ехать? Вы помните это?

Папен: Да.

Файф: Давайте вместе бегло просмотрим этот отчет. Это документ Д-635. На странице 67 имеется письмо фон Чирского, адресованное вам, в котором он в конце второго абзаца говорит следующее: «Я не собираюсь выполнять указание гестапо о выезде в Берлин для допроса».

Затем он говорит — я цитирую его собственные слова, — что это объясняется лишь «вполне понятным и человеческим желанием жить». Он далее прилагает к этому письму отчет для вас о том, что с ним случилось 30 июня, в результате чего он был внесен в черный список гестапо. Вы помните об этом?

Папен: Конечно.