Нюрнбергский процесс, том 8 (1999)

Эти 9 пунктов в основном составляют сущность обвинения, выдвинутого здесь против Франка. Однако из содержания всего меморандума от 19 июня 1943 г. вытекает, что подсудимый оспаривает свою ответственность за неполадки. Из отчета следует, что за описанные в нем неполадки не могут нести ответственность ни подсудимый, ни общая администрация гене-рал-губернаторства. Ответственность должны нести лишь вышеназванные организации, то есть полиция безопасности и СД, персонально начальник СС и полиции на Востоке...

Меморандум от 19 июня 1943 г. облечен в форму широкой политической программы...

При таких обстоятельствах следует спросить, что же мог сделать подсудимый Франк? Само собой разумеется, он должен был уйти в отставку, это он и пытался делать: не менее 14 раз подавал прошение о своей отставке. Гитлер столько же раз отклонял прошение, сколько представлялось ходатайств... Гитлер видел в подсудимом Франке человека, за спиной которого с помощью Гиммлера и органов полиции безопасности и СД он мог проводить все мероприятия, которые стали необходимыми для достижения своих политических целей...

Решающим при отклонении его прошения было, очевидно, то соображение, что Гитлер считал более целесообразным заставлять полицию безопасности и прочие органы рейхсфюрера СС Гиммлера выполнять данные им задания, которые они считали необходимыми для достижения своих целей, за спиной подсудимого Франка.

Выступление О. ПАННЕНБЕКЕРА, защитника подсудимого Вильгельма Фрика

[Стенограмма заседания Международного военного трибунала от 11 июля 1946 г.]

Господин председатель, господа судьи!

Подсудимому Фрику вменяется в вину совершение преступных действий, предусмотренных статьей 6, пп. «а», «Ь» и «с» Устава.

Я хочу прежде всего коснуться вопроса о том, должна ли статья 6 Устава рассматриваться как руководящая норма материального уголовного права, устанавливающая в непреложной и обязательной для Трибунала форме, какие действия должны считаться наказуемыми, или же статья 6 Устава определяет процессуальные нормы, устанавливающие подсудность настоящему Трибуналу определенных преступлений.

Последняя точка зрения отражена в выступлениях обвинителей, а именно в указании сэра Хартли Шоукросса на то, что статья 6 Устава восполняет собою существовавший ранее пробел в процедуре отправления международного уголовного правосудия, но что нормы материального уголовного права, подлежащие применению к подсудимым, установлены уже ранее посредством законов. В соответствии с этим часть II Устава, начинающаяся со статьи 6, озаглавлена: «Юрисдикция и общие принципы», из чего можно сделать вывод, что статья 6 предназначена для того, чтобы установить в процессуальном отношении подсудность определенных видов преступлений данному Трибуналу.

Доводы сэра Хартли Шоукросса имели целью опровергнуть возражение, состоящее в том, что недопустимо и противоречит одному из основных правовых принципов привлечение к ответственности за действие, которое в момент его совершения не являлось наказуемым. Это возражение вызвано тем толкованием, что Устав создал новые нормы материального уголовного права, имеющие обратную силу.

Надо решить, является ли запрет придавать закону обратную силу настолько важным правовым принципом, что его нельзя нарушать...

Я полагаю, что имеются веские основания для того, чтобы рассматривать статью 6 Устава в соответствии с текстом ее заголовка как норму, определяющую юрисдикцию настоящего Трибунала, тем более что державы, подписавшие соглашение, уже высказались решительно за строгое и обязательное восстановление запрета придания обратной силы уголовному закону.

Если толковать статью 6 как определяющую юрисдикцию данного Трибунала, то Трибуналу надлежит самому решить не только вопрос о доказанности предъявленных обвинений, но и правовой вопрос — существует ли в каждом отдельном случае материальный уголовный закон, предусматривающий наказание за действия, вменяемые в вину подсудимым. Такой возврат к нормам материального уголовного права, существовавшим во время совершения соответствующих действий, не означает невозможности предания суду подсудимых настоящему Трибуналу за такие действия, которые при всех обстоятельствах являются преступными. Однако отсюда вытекает ряд ограничений, которые, по мнению защиты, допустимы скорее, чем нарушение такого существенного принципа справедливого суда, состоящего в том, что закон не имеет обратной силы.

Таким образом, я отстаиваю ту точку зрения, что вполне возможно и не противоречит требованию справедливой кары за военные преступления истолкование статьи 6 Устава в соответствии с ее заголовком как нормы, определяющей процессуальную компетенцию настоящего Трибунала, а не как новой нормы материального уголовного права.

Дальнейшие объяснения касаются вопроса о «заговоре», но доктор Штамер так подробно останавливался на этом, что я могу это опустить.