Ночь последнего дня

Я все еще топталась рядом и вынуждена была наблюдать, как все неминуемо скатывается к банальной драке. Борька попытался ухватить Рахманова за отвороты пиджака, но получил неожиданный отпор. Олег, перехватив его руки, с силой оттолкнул его от себя, бросив с презрением:

— Пошел вон.

Мы вошли в подъезд, и Рахманов с силой захлопнул дверь.

— Будет допекать, скажи мне, я ему башку оторву.

— Я считала, что адвокат должен вести себя сдержанно.

— Только не тогда, когда речь идет о женщине. Ты не могла бы идти побыстрее?

Предаваясь любви, я то и дело возвращалась мыслями к Борьке. Хотя вел он себя как отвергнутый любовник, я подозревала, что вовсе не о любви он хотел сейчас поговорить со мной. Рахманов уехал часа в три ночи, а я, вместо того чтобы спать со счастливой улыбкой на устах, бродила по комнате. Я даже подумала: «А не позвонить ли Борьке?» Но идея не прижилась.

Утром меня ожидал сюрприз. В дверь позвонили, я пошла открывать, чертыхаясь на ходу, потому что уснула всего два часа назад, и обнаружила на своем пороге Антона. Я пыталась своего удивления не демонстрировать, тем более что он и так был смущен.

— Привет, — сказал Антон, отводя взгляд. — Не возражаете, если я зайду?

— Конечно, нет. Я не помню, мы разве не перешли на «ты»?

— Я всегда путаюсь, «вы», «ты»… Какая, собственно, разница? — Далее последовал рассказ о том, что он заезжал в одно место по соседству, но работают там только с одиннадцати, и он подумал… Предлог, конечно, так себе.

Я провела Антона на кухню и угостила кофе. Он не торопясь пил, а я за ним наблюдала, стараясь делать это незаметно. Неожиданно он мне показался старше. Свою улыбку, мягкую и невероятно обаятельную, сегодня он демонстрировал неохотно, поэтому и выглядел излишне мужественно. В его облике подкупало нечто мальчишеское, он был импульсивен, иногда несдержан, но за всем этим угадывалась доброта. Наверное, его можно было бы назвать вечным ребенком, но только не сейчас. Я смотрела на его лицо с едва заметным шрамом возле уха, на руки Антона, крепкие, сильные, и вдруг легко представила его в военной форме, чего раньше не получалось. Мне казалось, он слишком мягок для армии, а теперь стало ясно: Антон выбрал профессию не зря. Впрочем, из армии он уволился.

— Ты устроился на работу? — спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

— Пока раздумываю. Зовут начальником охраны в одну фирму. Олег зовет к себе, тоже в охрану. Время еще есть, присмотрюсь. — Он опять замолчал.

— Еще кофе?

— Нет, спасибо.

Антон уставился в чашку и сидел так некоторое время.

— Машка сказала, ты играешь в ресторане…

— В маленьком баре.

— Главное, чтобы тебе нравилось. Непохоже, чтобы вы испытывали недостаток в средствах.

«Куда это его понесло?»

— Просто мы экономные, — улыбнулась я.

— Да… — Он опять замолчал, потом произнес, не поднимая головы:

— Машка…

— Что? — не дождавшись продолжения, спросила я.

— Собиралась тебе позвонить. — Он резко поднялся. — Спасибо за кофе, извини, что побеспокоил.

Открывая входную дверь, я не выдержала и спросила:

— Может, все-таки скажешь, зачем приходил?

Он взглянул на меня, но не ответил и торопливо покинул мою квартиру. Оставалось надеяться, что его визит никак не связан с Машкой. Она говорила, Антон переживал из-за Борьки, даже считал себя виноватым. Если так, то на здоровье.

Я таки позвонила Машке в офис.

— Как твои дела?

— Мне стыдно, но я ужасно счастлива. Знаешь, я хочу иметь от него ребенка.

— Он об этом знает?

— Я ему сказала.

— И он пришел в восторг?

— Он меня любит. А главное, что я его люблю.

— Прекрасно.

Я не стала ей рассказывать о его визите, мы простились, и тут выяснилось, что у меня гости. Входная дверь открылась. Ник вошел и привалился к дверному косяку с сиротской улыбкой.

— Солнышко, я могу войти? Или ты больше не желаешь видеть старого товарища?

— Даже если я пошлю тебя к черту, ты ведь все равно не уйдешь.

— Умница, — хохотнул он, проходя в комнату. — За что я тебя обожаю, так это за сообразительность. Ну, где ты его подцепила? Вчера вы сумели произвести впечатление, он трахал тебя прямо на приеме.

— Явное преувеличение.

— От охраны ничего не утаишь. Могу показать запись. Ты была неподражаема. Так где ты его подцепила?

Я села в кресло, помолчала немного, собираясь с силами. Ник тоже молчал, наблюдая за мной.

— В ресторане. Оказывается, они со Шлиманом знакомы.

— Так твой журналист остался с носом? То-то он начал этим самым носом землю рыть… Оказывается, моя красавица наставила ему рога. Хотя я тебя прекрасно понимаю, Рахманов предпочтительнее какого-то там журналиста. Направление твоих мыслей мне понятно, но, но, но, дорогая… Я бы не советовал тебе ставить на него.

— Я же сказала, мы познакомились случайно. К тому же я не припомню случая, чтобы мне везло, так что я не собираюсь делать ставки. Что он за человек? — помедлив, спросила я.

— Тебе лучше знать. Никто не знает мужчину так хорошо, как его любовница. Так говорят. Врут?

— Я серьезно спрашиваю.

Ник улыбнулся своей обычной улыбкой, холодной и жесткой, но ответил без издевок: