Ночь Стилета - 2

И Санчес дал ему эти инструкции. Конечно, его интересовали деньги, "его фонд" - и это тоже, но все остальное было странным, очень странным. Вернее - было ничем. Евгений Петрович Родионов должен был присутствовать на этой пресс-конференции. Лично. И ничего не происходит. Санчес нигде не появлялся. Никаких звонков - полная тишина. И если этот их разговор прослушивается (Евгений Петрович знал, что нет), то это тоже должно быть отрегулировано. На пресс-конференции Санчес вернет ему жену и дочь.

"Он что, сошел с ума?" - мелькнуло в голове у Евгения Петровича.

- Я даже верну детей, - продолжал Санчес, - хлопотно с ними. А ведь мог бы разыграть эту карту, а? Ведь им может не очень понравиться их мама? Ну, вы-то знаете, как с ними, с малышами, - не угодишь...

Все же пару распоряжений по телефону Евгению Петровичу придется сделать, но... распоряжений обычных, не нарушающих хода вещей.

Он дал ему все инструкции и уже в самом конце разговора неожиданно спросил:

- Евгений Петрович, теперь уже не важно, но все-таки. Вы знаете, я тут в вашем доме увидел изображение бога Сатурна и вот подумал... Как такое могло случиться? - Короткая пауза. - С нами?

Впервые голос Санчеса звучал не угрожающе и не беззаботно. Это был просто вопрос, заданный человеком, понимающим, что бесполезно говорить о прошлом. И уж тем более о прошлом сожалеть. Но вопрос был задан. С еле уловимым оттенком горечи. Если Санчес был способен испытывать горечь. Евгений Петрович помедлил. Он мог сказать очень много или ничего, но ведь теперь действительно немножечко поздновато для игр. И он произнес голосом, в котором не было ни испуга, ни попыток оправдаться, - это была спокойная, может, чуть печальная констатация факта:

- Вы вышли из-под контроля, сынок. Это все, что я могу сказать.

Санчес какое-то время обдумывал услышанное.

- Думаю, что нет, - негромко произнес он. - Думаю, вопрос в другом.

И Санчес повесил трубку.

* * *

Евгений Петрович Родионов выполнил все, что потребовал от него Санчес. Он сделал все звонки и, отдавая распоряжение водителю быть готовым выехать в головной офис компании "Континент", еще раз подумал о том, что во всех этих требованиях Санчеса нет ничего экстраординарного. Кроме того, что Санчес попытается забрать свои деньги. Но ведь он мог содрать с него три шкуры...

Санчес попытается нейтрализовать "Вику"? Глупо, ему это ничего не дает. Раскрыть "Вику", сыграя детьми?.. Тоже бред - в его положении, а тем более сегодняшнем положении, не принято появляться в публичных местах и делать какие-либо общественно значимые заявления. Он не камикадзе. Санчес действует не в одиночку? Очень маловероятно, и... все это не сходится. Рассчитывать на какой-либо общественно значимый резонанс в положении Санчеса - еще больший бред, чем все остальное. Он это знает не хуже других. Тогда зачем весь этот балаган с присутствием Родионова на пресс-конференции? Санчес всегда был слишком прагматичным, и вряд ли личная месть окажется для него важнее рациональных соображений.

Жесточайший цейтнот.

Но ведь он мог содрать три шкуры... Быть может, он это и делает?

- Что он задумал? - негромко произнес Родионов. - Что он задумал?

Евгений Петрович Родионов понял, что не знает ответа на этот вопрос.

* * *

Она ждала. Мерила шагами свой пустынный кабинет и ждала. До пресс-конференции оставалось чуть больше двух часов. Виноградов обеспокоен - он уже знает, что Андрей, старый добрый Викин друг, вернулся из заграничной командировки до срока и вроде бы тоже собирается присутствовать на пресс-конференции. Звонил из Шереметьево. Неприятная новость. Но это все мелочи. К подобным неприятным мелочам уже давно привыкли. Их слишком много, но все должно сегодня закончиться. Так или иначе - закончиться.

Детей привезут перед самым началом собрания. Таков сценарий. Значит, у нее будет всего несколько минут.

Она снова посмотрела на часы - время тянулось мучительно медленно. Сейчас она думала лишь о том, что выдержала, выдержала в течение всего этого времени, и теперь силы не должны оставить ее в самую ответственную минуту.

В дверь негромко постучали.

- Да-да, - откликнулась она.

- Вика, - в проеме двери появилась огромная бритая голова Болека, надо ехать.

- Куда?

- Надо ехать, - настойчиво повторил он, и тут же мясистые губы растянулись в вежливой улыбке, - вас ждут внизу.

- Я не понимаю... Но хорошо, сейчас спускаюсь.

"Скоро все закончится, - еще раз сказала себе она. - Выдерживала все это время, так что теперь - спокойно".

Она взяла свою сумочку и вышла в приемную. Проходя мимо Лидии Максимовны, она даже не удосужила ее взглядом. Оба телохранителя, Болек с Лелеком, ожидали ее в холле. И еще у вертящейся крестовины дверей она обнаружила Гринева в сопровождении какого-то незнакомого ей человека. Гринев увидел ее, улыбнулся. Она опустила взгляд, сердце тревожно застучало.

- Вот, - произнес Болек, приветствуя Гринева, - передаем с рук на руки. Нашу драгоценность.

- Очень остроумно, - сказал Гринев. - Ждите нас здесь, скоро вернемся.

- А куда вы?

- Недалеко.

- Нет, серьезно.

- Тебе-то что? - раздраженно сказал Гринев.