Ночь Стилета - 2

- Сделайте погромче музыку, - попросил Санчес у гусыни. - Обожаю старые песни.

Да, через пятнадцать минут Санчесу придется объявить свой праздник, несколько удивив разболтавшуюся гусыню. Да что там гусыню - его сладкая девочка будет не меньше поражена. Но ведь пока все еще хорошо. Еще несколько минут...

А потом... Санчес позвонит старому лису и даст послушать щебетание его женщин. Затем Санчес прихватит их и детишек и быстренько направится в Москву. Все на той же самой доброй служебной черной "Волге". И, очень сильна надежда, все с тем же шофером.

"Да, - подумал Санчес, - надо не забыть испросить у старого лиса код от сейфового замка. Наличность - это всё приятные мелочи. Но там имеются ключики от гораздо более сказочных дверок - от сейфов, находящихся далеко-далеко, в чудесной и сытой альпийской стране, расположенной на пути к его далекой Родине. Месть местью, но о деле нельзя забывать. Никогда не следует".

Через пятнадцать минут Санчес извинится перед обществом, встанет из-за стола и спустится в подвальное помещение.

И все закружится, завертится.

Санчес с благодушной улыбкой взирал на окружающих. Его разбирал смех.

* * *

Лидия Максимовна постепенно собирала свои вещи. Она не хотела делать этого сразу. Она не хотела, не могла примириться с мыслью, что целая часть ее жизни, которой были последние восемь лет работы в "Континенте" заканчивается.

Лидия Максимовна никогда не боялась сокращения. Уж кто-кто, только не она. И вот теперь бумага с уведомлением уже две недели лежала в ее столе. Она дорабатывала последние дни. Что оставалось делать - это назвали сокращением. Все, кого Петр Виноградов не счел лично преданным ему (на взгляд Лидии Максимовны - все, кто лично не лизал ему зад), попали под сокращение. Хочешь не хочешь, но это так, а все остальное - лишь попытка соблюсти внешние приличия.

Вика уходит. И это тоже факт. С ней действительно нелады, она так и не оправилась от аварии. Она стала нелюдимой, совсем перестала смеяться, окружила себя какими-то непонятными и неприятными людьми. Окружила - или позволила себя окружить, что одно и то же, если человек не хочет принять чьей-либо помощи, чьей-либо протянутой руки.

"Боже мой, - думала Лидия Максимовна, - она ведь даже отправила в какой-то санаторий близнецов, уже как месяц... А раньше не проходило и нескольких часов, чтобы Вика не позвонила, справившись, как там у деток дела. И минимум два-три раза в неделю малышей привозили к ней сюда, на работу".

Вика уходит. Сначала по "Континенту" поползли различные слухи, но теперь, кажется, уже ни для кого не секрет, чем будет сегодняшнее открытое собрание, сегодняшняя пресс-конференция. От всего этого становилось грустно, очень грустно.

Лидия Максимовна открыла ящик стола - фотография лежала там. Лидия Максимовна была одиноким человеком, и эта фотография, сделанная больше года назад, стояла у нее на столе в золоченой рамке: Лидия Максимовна в центре с двумя розовощекими младенцами на руках, по правую руку Алексей Игоревич, по левую - Вика. Счастливая семья, в радостном тепле которой грелась и Лидия Максимовна. Она невесело усмехнулась: в каком-то смысле Лидия Максимовна стала крестной матерью их брака, и вот теперь все заканчивается так... Угли.

Лидия Максимовна окинула взглядом свое рабочее место и только сейчас поняла, как же всего этого ей будет не хватать. Ведь это пространство, рабочее пространство, и было ее домом в последнее время. Она вдруг почувствовала, что на глазах вот-вот выступят слезы, и сдержала себя. Еще не хватало сидеть здесь и реветь. Потом, позже. Теперь у нее будет время поплакать.

И когда зазвонил телефон, Лидия Максимовна чуть подождала, пока полностью овладеет собой, а потом взяла трубку и произнесла окрепшим, привычно-профессиональным голосом:

- Добрый день. Компания "Континент", слушаю...

Лидия Максимовна подумала, что в ее жизнь пришла осень, последняя осень, как в известной песне, за которой лишь непроглядная мгла вечной зимы.

- Лидия Максимовна? - прозвучало в телефонной трубке. - Спуститесь вниз.

Лидия Максимовна вздрогнула. Она услышала что-то странное, что-то... забытое.

- Вика? - произнесла она.

Это была Вика. Два часа назад она отъехала куда-то со своими телохранителями, и вот-вот должна начаться эта пресс-конференция. Петр Виноградов нервничает, уже раз десять спрашивал ее...

- Спуститесь, пожалуйста, вниз и захватите пару бланков приказов. Вы мне очень нужны.

Это была Вика. И... что-то происходило с ее голосом.

* * *