Ночь Стилета - 2

Здание построено. Оно должно было ослепительно засиять в тот день и час, когда на зеленой траве особняка Лютого взорвался свадебный торт. Когда кровь, пролившаяся на эту траву, еще даже не успела высохнуть. Это было красиво, подлинная симфония. Людям со слабыми нервами не рекомендуется. Не всем прописано слушать музыку разрушения. Симфонию, в которую так неуклюже вмешался старый лис. С его жалкими комплексами, с его дурацкой жадностью или страхом. Старый лис испортил шедевр, и, пожалуй, это самое главное обвинение, которое предъявит ему Санчес.

- Господин профессор, как вам удалось в столь почтенном возрасте сохранить такую упругую попку?

Санчес вернулся в реальность. Его белокурая девочка, самая сладкая на свете. Подошла сзади, обняла его, прижалась щекой к плечу, рука опустилась на его ягодицу. Она была обнажена, ее розовая кожа и его старческая дряблость - в зеркале это выглядело комично. Ее рука переместилась с ягодицы, скользнула по бедру и быстрым движением оказалась в области его паха. Затем капризно, словно не довольствуясь малым, ушла вверх, расстегнула "молнию" и двинулась внутрь.

- Мы там не сильно соскучились?

- Сильно. Но мы боремся с собой.

- Может, мы выберемся наружу?

- Ах ты, несчастная геронтофилка! - весело сказал Санчес. Он еще некоторое время чувствовал ее пальцы, затем чуть отстранился и нежно поцеловал ее в висок. - Ступай, быстро одевайся. Едем знакомиться с твоей семьей. Такое бывает не каждый день.

- Как скажете, господин профессор, - вздохнула она, - хотя насчет геронтофилии - это была любопытная мысль.

Она ушла, мягко ступая босыми ногами по ковру с глубоким ворсом. Она, конечно, удивительна, его сладкая девочка, женщина с розовой кожей. Очень жаль, что все рано или поздно заканчивается.

- Ведь дача у вас большая? - спросил Санчес.

- Конечно, - отозвалась она, - генеральская все же.

- И наверное, там есть какие-нибудь дальние комнаты? Например, библиотека, которую ты захочешь показать своему профессору, пока будут накрывать на стол? Или наша маман будет следовать за нами по пятам?

- Не будет. Все же она светская дама. Если только она сама, господин профессор, не начнет строить вам глазки. Кстати, папина библиотека действительно находится в дальней комнате. Во флигеле.

- Почему - папина? Никогда не знал, что твой отец - книгочей.

- Потому что другая - мамина. Но она в московской квартире.

- Надеюсь, мы не будем особо усердствовать, знакомясь с библиотекой нашего папа? - Санчес ухмыльнулся.

- Очень на это рассчитываю. Сколько можно бороться с собой? Хочешь, надену твое платье?

- Любое, которое можно побыстрее снять.

- Твое в этом смысле - чемпион.

- Я старался. Знаешь, больше всего ты мне нравишься без всяких платьев.

- Спасибо на добром слове. - Она рассмеялась, затем сразу стала серьезной. - А если неожиданно вернется папа? Вдруг он тебя узнает?

- Сомневаюсь, - ответил Санчес.

- Хотя да, перед выездом он обязательно звонит.

"Точно, - подумал Санчес, - звонит. И ему действительно придется вернуться. Только неожиданностью сегодня будет совсем другое".

Сегодня многое будет другим. Сегодня мы едем в логово. И теперь уже ход его - Санчеса. Все дело в том, что Санчес - ученик старого лиса, нашего замечательного папа. Причем, говорят, лучший ученик. И поэтому внутренне Санчес был готов ко многому. В том числе и к тому, что когда-нибудь его подставят. Санчес выполнил всю самую ответственную грязную работу, он, в прямом смысле этого слова, заложил фундамент. Был и творцом, и прорабом, и разнорабочим. И вот в новое здание решили войти уже без него. Санчеса вздумали оставить за бортом. Его не просто подставили, его смертельно подставили. Что ж поделать. Мы играем. Иногда выпадает счастливое число, чаще - проигрыш. Поэтому внутренне Санчес был готов к подобному повороту событий. И в тот момент, когда все было хорошо, стояли солнечные деньки, вовсе не предвещающие никакой бури, Санчес позаботился об этом. Он всегда и обо всем заботился. И, закладывая фундамент, Санчес не забыл об одном маленьком кирпичике в основании здания, небольшой страховке для себя, если что-то пойдет не так. На то он и лучший ученик. Маленький кирпичик, однако если его извлечь, то может статься, рухнет все здание.

И сейчас по электронным проводам побегут сообщения туда-сюда, ох и наделают они шума. Вот будет умора.

Маленький кирпичик, но если его извлечь - рухнет все здание. И погребет под обломками много чего. И - много кого. Поэтому, возможно, рушить все еще несколько преждевременно. Санчес никогда не станет действовать против собственных интересов, даже несмотря на то что его так крупно подставили. Нехорошо, конечно, но обиды мы оставим маленьким девочкам. Рушить - рановато. Но вот легонечко надавить на этот кирпичик самое время.

Ох этот Санчес... С ним, конечно, не соскучишься. Да, впереди нас ждет много смеха.