Ночь в его объятиях

Не проронив ни слова, Брэм ускользнул от нее, быстро преодолел расстояние до валуна и обратно и, приблизившись к Сюзанне, задыхаясь от желания и тоски, прохрипел:

— Еще…

На этот раз она взяла Брэма за руку и провела его пальцами по своей щеке. А потом вдруг уткнулась в его ладонь и поцеловала ее.

И тотчас же по всему его телу прокатилась волна блаженства, устремившаяся прямо в сердце. Проклятие! Всего лишь поцелуй в ладонь — а он почувствовал его повсюду. У него даже подкосились колени. Ему захотелось упасть к ее ногам, положить голову ей на колени и оставаться так очень долго. Хотелось сказать: «Я твой раб, Сюзанна».

Он отдернул руку, чтобы избавиться от этих ощущений и мыслей. Но, не выдержав, снова к ней потянулся.

— О, Сюзанна…

Быстрая, как рыба, она уплыла прочь.

— Если хочешь еще, ты должен больше работать.

Он уступил и в очередной раз пошел к валуну, но теперь гораздо медленнее — требовалось время, чтобы успокоиться. Сюзанна ни в коем случае не должна была узнать, что этими двумя поцелуями она потрясла его до глубины души.

На обратном пути к ней Брэм попытался отмахнуться от своих ощущений и взять ситуацию под контроль. «Я солдат! — сказал он себе. — Да, солдат, а не проситель!»

Когда же он приблизился к Сюзанне, произошла неприятность — цепь зацепилась за валун, и он, подвернув лодыжку, непроизвольно вскрикнул от боли.

Она бросилась к нему.

— С тобой все в порядке? Тебе не больно?

— Все хорошо, — солгал Брэм. — Я в полном порядке.

— Что ж, с тебя достаточно на сегодня.

Сюзанна сняла ключ с его шеи и исчезла под водой. Спустя какое-то время ей удалось освободить его лодыжку.

— Давай снова, — сказал Брэм, как только она появилась. — Я могу сделать больше. Я ведь даже не устал.

— Терпение. — Она смахнула капельки воды со своего лица. — Ты замечательно восстанавливаешься и станешь еще сильнее. Но нужно признать, что твоя нога уже никогда не станет такой, как прежде.

— Нет, она будет такой, как прежде. Должна стать. Я могу согласиться только на полное выздоровление.

— Почему?

— Потому что я всегда должен быть впереди. Ведь я командующий.

Сюзанна подавилась смехом.

— Брэм, чтобы командовать, тебе не нужно находиться впереди. Поверь, в одном только пальце твоей ноги больше силы, чем у большинства мужчин во всем теле.

Всем своим видом Брэм попытался изобразить скромность, но, очевидно, у него это не очень-то получилось, и Сюзанна продолжала:

— Да-да, я серьезно. Ты не замечал, что многие люди хотят тебе понравиться и угодить? Взять хотя бы Руфуса и Финна. Ты знаешь их недостаточно хорошо, чтобы заметить это, но я-то их знаю. И я вижу, что мальчики готовы целовать землю, по который ты хромаешь.

— Этим мальчикам просто нужен мужчина, который присматривал бы за ними, тот, с чьим мнением они бы считались.

— Да, верно. И они выбрали тебя.

Сюзанна обвила руками его шею.

Вокруг них была прохладная вода, но там, где встретились их тела, вода стала теплой. И Брэму казалось, что каждая клеточка его тела жаждала того, что было у них под ивой.

— Но если я такой замечательный командир, — начал он, — то почему же я не могу заставить тебя подчиниться мне?

— Потому что ты этого не хочешь. Я нравлюсь тебе именно такой, какая я есть.

Сюзанна улыбнулась, абсолютно уверенная в том, что она права.

Но она ошибалась. Такая она ему не просто нравилась. Вероятно, именно такую женщину он мог бы полюбить.

Проклятие! Неужели любовь? В этой области у Брэма было маловато опыта. Сама мысль о ней казалась опасной. Он относился к любви так же, как к опасным взрывчатым веществам. Решив, что подумает об этом позже, он заявил:

— Я собираюсь жениться на тебе, Сюзанна.

— О, Брэм…

Ее лицо исказилось тревогой.

— Нет-нет, не делай такое лицо. Каждый раз, когда я предлагаю тебе выйти за меня, на твоем лице появляется такое выражение… Это бьет по самолюбию мужчины.

— Я могу сделать другое, гораздо более приятное лицо, но только в том случае, если ты решишь здесь остаться — не просто женишься на мне до того, как уедешь и продолжишь жить своей жизнью. — Она посмотрела в сторону открытого моря. — Не так-то просто жить там, где другие отдыхают. Ты заводишь множество друзей, но эта дружба очень быстро заканчивается. Леди остаются здесь на месяц или два, а затем возвращаются домой. Как раз в то самое время, когда я сближаюсь с людьми, они уезжают. Конечно, можно стерпеть, когда ты лишаешься дружбы. Можно даже в случае тайного романа — но в случае брака… Нет-нет, Брэм.

— Но я же не могу предложить тебе поехать со мной. Возможно, твоя жизнь здесь очень похожа на походную, но разница заключается в том, что во время похода люди не уезжают, а умирают.

Его собственная мать была одной из умерших. И конечно, он не мог подвергнуть Сюзанну такой опасности.

— Но, Брэм, возможно, мы с тобой могли бы по-настоящему сблизиться. И ты мог бы пообещать мне не уезжать, а я тебе — не умирать. Чем не положительные перемены для нас обоих?

Он вздохнул.

— Я лишь могу пообещать тебе вернуться спустя время.