Ночная кукушка

Но даже не это продолжает тяготить мою душу. Главное, в чём я обвиняю свою мать и что никогда не смогу ей простить, это не моё несчастливое детство, которое всегда быстро заканчивается, и не отсутствие материнской любви, без которой спокойно можно прожить всю жизнь. Я обвиняю её в том, что именно она лишила меня возможности устроить нормальную личную жизнь. Она так торопилась избавиться от меня, что вынудила выйти замуж за алкоголика, имеющего сумасшедшую старуху-мать. А когда я пыталась развестись, то она не позволила мне сделать это, выгнав меня на улицу. Она имела возможность помочь мне деньгами, могла помочь решить жилищный вопрос, но она предпочла выгнать меня и забыть о моём существовании. Она вынудила меня на семейную жизнь, полную издевательств, унижений, страданий и нищеты, по сравнению с которой моё тяжёлое детство – просто райские гущи. И когда этому аду всё же пришёл конец, который явился логическим завершением жизни любого алкоголика, я всё равно осталась одинокой женщиной средних лет без денег, без жилья, но с двумя детьми и без малейшей перспективы когда-либо устроить свою личную жизнь, потому что мой поезд уже давно ушёл.

А однажды я узнала такую вещь, которая позволила мне ещё больше прояснить ситуацию, подчёркивающую негативное отношение ко мне матери. А дело в том, что у моих родителей была реальная возможность помочь мне в решении жилищного вопроса.

Папины родственники, жившие с нами в одном городе, не имели своих детей и, перешагнув семидесятилетний порог, почувствовали себя одинокими. И тогда тётя Катя, жена папиного дяди Димы, обратилась к моей маме.

– Ваша Света так мучается, мыкаясь по съёмным квартирам. А нам с Димой тяжело жить одним. Давайте обменяем две наших двухкомнатных квартиры на трёхкомнатную и однокомнатную. Вы возьмёте нас к себе, а у Светы будет отдельная жилплощадь. Нам с Димой недолго осталось. А деньги у нас есть, так что мы вам в тягость не будем. Нам и нужно-то всего, чтобы вы за лекарствами ходили, да суп нам варили.

Но мама отказалась от такого предложения, объяснив, что у Светы, то есть у меня, всё в полном порядке, и с мужем мы живём душа в душу и ни в какой помощи не нуждаемся.

И это лестное предложение тётя Катя с дядей Димой сделали сестре моего папы, и та с радостью на него согласилась. Причём она даже не стала забирать престарелых родственников к себе. Она лишь изредка навещала их, да покупала им продукты и лекарства. И за это в наследство она получила двухкомнатную квартиру и солидную сумму денег, которая скопилась у бездетных родственников, которые к тому же оба были ветеранами Великой Отечественной войны. А мои родители остались с носом. Они так сильно не желали мне помогать, что упустили свою собственную выгоду. Тем более, как оказалось, жить тёте Кате и дяде Диме действительно оставалось совсем недолго.

Мама же настолько была горда своим поступком, что даже не постеснялась рассказать мне об этом после смерти папиных родственников, когда их квартира перешла к её золовке.

– Я никогда ни с кем посторонним не жила и никогда ни от кого не зависела, – говорила она мне. – И я не собиралась жить вместе с папиными родственниками ни дня, даже для того чтобы у тебя была собственная квартира.

И взывать к её совести было бесполезно. Обидно лишь, что я узнала об этом постфактум. Иначе я бы каждый день варила суп тёте Кате и дяде Диме и покупала бы им лекарства за свои деньги. Но почему-то те, кто хочет мне помочь, никогда не обращаются ко мне лично, предпочитая действовать через членов моей семьи, которые люто ненавидят меня и всеми силами стараются сжить со свету. Отчего так происходит?

Когда во время банкета в какой-нибудь компании слышится фраза: «По традиции третий тост за родителей!», меня всю передёргивает. Поднимая взгляд на друзей и коллег, я сразу же замечаю, как их глаза заволакивает пелена приятных воспоминаний, их лица разглаживаются, а на губах появляются улыбки, и мне становится не по себе.

Обычно каждый человек, думая о родителях, сразу же начинает ощущать чувства благодарности, защищённости и уверенности в том, что есть на свете люди, которым ты дорог, которые поймут и поддержат тебя несмотря ни на что. И даже если и случаются в семейной жизни недопонимания, то всё равно это окупается безмерной любовью друг к другу и желанием помочь близкому человеку, отдав последнее.

Я же, воспоминая родителей, испытываю обратные чувства. Меня охватывает ощущение боли и обиды за все издевательства и унижения, которые я претерпела от них, а также чувство досады за то, что они продолжают донимать меня своими завышенными претензиями, словно я им обязана. Но только я ничем им не обязана.

Считается, что рожая детей, мы отдаём долг своим родителям. Так что получается, что я дважды расплатилась с людьми, которые родили меня. Тем более что благодаря их милости, мне пришлось воспитывать своих детей одной.

Поэтому, когда я слышу тост «За родителей!», то стараюсь поскорей отвернуться в сторону, чтобы никто не увидел выражения моего лица, и ставлю рюмку на стол обратно нетронутой.