Ночная смена

Предлагаю двум обойти помещения, посмотреть своими глазами: что, где, как обстоит, а медпункт надо устроить в доступном месте, пусть глянут — может быть найдут что подходящее… Одновременно с помещением постараюсь решить вопрос и с питанием.

В нашем «Салоне» только Дарья и Сергей (Николаич ненавязчиво оставляет все время кого-нибудь из наших — и у этого сторожа оружие постоянно под рукой и готовое к применению — у нас есть излишек оружия и потому арсенал должен охраняться. На всякий пожарный случай. А излишек вызван тем, что Николаич не является сторонником применения в разных ситуациях одного и того же оружия. По его мнению универсальность — миф. Кроме того, что у нас тут складировано оружие и боеприпасы — так еще и много чего ценного разного есть — от продуктов до моих медикаментов.)

Группа оказывается все еще в Зоопарке. Перед дырой в заборе сталкиваюсь с неспешно шествующим Андреем. Приветствуем друг друга. Отстрелявшись, он еще раз в бинокль тщательно проверил территорию и, не обнаружив больше ничего подходящего для отстрела, пошел на соединение с основной командой.

Он не рвется общаться, я тоже загружен всем свалившимся и потому мы молча, но посматривая по сторонам, подходим к вольеру с белыми медведями. Ребята уже застрелили обоих зверей и сейчас активно снимают шкуры и разделывают туши. Медведей пристрелили не в воде бассейна, и потому работа идет достаточно быстро.

Андрей моментально замечает, что тут что-то не слава богу.

Спрашивает меня.

Отвечаю.

К моему удивлению вместо того, чтобы так же понуриться, как остальные члены группы, Андрей уточняет:

— А какая была крыса?

— В смысле? Пасюк, наверное «Раттус норвегикус», хотя тут и занзибарская какая-нибудь может оказаться.

— Я не об этом. Живая или уже обернувшаяся?

— Не знаю. Мы как-то не подумали, что она может быть живой.

— Живые кусаются тоже. Меня кусали.

Кажется, не зря я сегодня насмотрелся на зеленые ракеты. Может быть не так все страшно.

Спускаемся вниз. Оторвав команду от работы спрашиваем Сашу — какая была крыса. Живая или нет? Задумывается, но не может сказать точно. Однако вижу, что порозовел и не такой понурый стал. И остальных вроде б тоже отпустило. Теперь только время покажет.

— Живая тоже не подарок — замечает тем временем Андрей — укус опасен. У меня лихорадка была потом. Пенициллином лечили.

Но для всех — и для меня — это уже кажется пустяком.

Правильно — если б не постоянные мысли именно об обернувшихся крысах, не разнесенная при мне выстрелом дохлятина — может быть я б тоже подумал, как Андрей. Но если бы да кабы — во рту б росли грибы. Конечно, веселиться рано — но всех словно отпустило.

Николаичу кто-то звонит. Он дает добро на «выдать пару резиновых лодок и сетку помельче. И сачки тоже». Поясняет нам — сейчас будет «дадан» — саперы делают удобные подходы для барж. Потом рыбу соберут.

— Да куда ее — из Невы-то? Неужели жрать?

— В крайнем случае — и жрать. Все лучше, чем друг друга. А вообще — тут у Петропавловки одно из самых мощных нерестилищ корюшки. Меньше будет всяких ершей — больше будет корюшки. Так что нам хуже не будет.

— До корюшки-то еще долго.

— Ну не так, чтобы очень.

При этом мишек довольно споро освежевывают и разделывают. Кусищи мяса складывают рядом. На шкуры определенно есть виды — хоть и весенние, не шибко хорошего качества, но сохранить обязательно. Слышу, что рассуждают о каких-то отмоке и нажорах и о том, что нужна бура и уксус…

Под охраной является два десятка мужиков грузчиков, и тащат еще кровоточащее мясо в Крепость к кухням. Иду вместе с ними. Теперь уже как-то оформилось в голове — что нужно при организации медпункта. Выработалось нечто среднее между батальонным и школьным. Надо бы написать тезисами.

На улице слышим странный шелестящий звук: «чах-чах-чах-чах…»

— Саперы лед рванули. Скоро придет «Треска» с баржей, на этот раз быстрее справимся. Может быть, удастся и с грязью на территории музея разобраться — мы объяснили публике, что эвакуировать будем их тех районов, где чисто. Свиней, дескать, в Кронштадте принимать не будут. Не на всех подействовало, но мусор стали собирать.

По разговору с Павлом Ильичем получается, что лучше всего для медпункта выделить комнатку в Артиллерийском цейхгаузе — там и первичный прием беженцев и осмотр если что рядом — очень к месту. Говорю, что вообще-то для медсестер надо вменить и контроль за приготовлением пищи. Задумывается. Потом соглашается — кухонь много, а нам тут вспышка токсикоинфекции ни к чему. Идем смотреть комнату — там сложено какое-то добро в ящиках, явно музейного характера. Некоторое время Хранитель думает, потом решает, куда это переправить.

Тут его отвлекают — прибыло два «Хивуса» с базы МЧС — привезли какую-то еду.

Он уходит принимать харчи, а я прикидываю, что получается из комнаты. Получается, что места хватит. Нужен стол, стул и кушетка. Лампа. Ширма. Медикаменты, что попроще, чтоб всякая возможная шелупонь не искала там себе кайф…