Ночная смена

Гарольд швырнул стул в газонокосилку, которая уже обошла его с фланга, пока голый мужчина отвлекал внимание, и рванул к двери черного хода. Газонокосилка с ревом обогнула стул, выпустила облако сизого дыма. Открывая сетчатую дверь и сбегая по ступенькам, Гарольд слышал, чувствовал, что газонокосилка наседает ему на пятки.

Она сиганула с верхней ступени, как прыгун на лыжах – с трамплина. Гарольд бежал по свежевыкошенной лужайке, но он выпил слишком много банок пива, слишком часто спал после сытного обеда. Он чувствовал, что расстояние между ним и газонокосилкой сокращается, что она совсем рядом, оглянулся, одна нога зацепилась за другую, и он упал.

Последними Гарольд увидел лыбящуюся предохранительную решетку надвигающейся газонокосилки, поднимающуюся вверх, чтобы открыть бешено вращающиеся, запачканные зеленым ножи, а над ней толстое лицо газонокосильщика, покачивающего головой в добродушном упреке.

– Черт знает что, – вздохнул лейтенант Гудвин. Фотограф закончил работу, и лейтенант кивнул двум мужчинам в белых халатах. Те потащили через выкошенную лужайку белый контейнер. – Не прошло и двух часов, как он сообщил, что перед его домом появился голый мужчина.

– Правда? – спросил патрульный Кули.

– Да. Позвонил и его сосед. По фамилии Кастонмейер. Он подумал, что это сам Поркетт. Может, так и было, Кули. Может, так и было.

– Сэр?

– Обезумел от жары. – Лейтенант Гудвин постучал по виску. – Шизофрения, знаешь ли.

– Вы упоминали о ванночке для птиц? – спросил один из мужчин в белом.

– Действительно, упоминал, – согласился Гудвин, указывая на ванночку. Патрульный Кули проследил за его пальцем и внезапно резко побледнел. – Сексуальный маньяк, – уверенно продолжил лейтенант Гудвин. – Другого и быть не может.

– Отпечатки пальцев? – полюбопытствовал патрульный Кули.

– С тем же успехом ты мог спросить и про следы. – Гудвин указал на свежескошенную траву.

В горле у патрульного Кули хрюкнуло.

Лейтенант Гудвин сунул руки в карманы, покачался на каблуках.

– Мир полон психов, – глубокомысленно изрек он. – Никогда об этом не забывай, Кули. Эксперты говорят, что кто-то гонялся за Поркеттом по его собственной гостиной с газонокосилкой. Можешь ты себе такое представить?

– Нет, сэр, – честно признал Кули.

Гудвин оглядел аккуратно подстриженную лужайку и зашагал к дому. Кули последовал за ним. В воздухе висел приятный запах только что скошенной травы.

Акционерное общество «Больше не курим»

[63]

Рейс, который встречал Моррисон в международном аэропорту Кеннеди, задерживался из-за скопившихся в воздухе лайнеров, ожидавших своей очереди совершить посадку. Заметив у стойки бара знакомое лицо, Моррисон двинулся навстречу.

– Джимми? Джимми Маккэнн?

Это был действительно он, причем выглядел потрясающе, хотя и слегка поправился со времени их последней встречи на выставке в Атланте. В колледже Маккэнн постоянно носил огромные очки в роговой оправе и был заядлым курильщиком – худющим, с нездоровым цветом лица. Судя по всему, сейчас он перешел на контактные линзы.

– Дик Моррисон?

– Он самый! Отлично выглядишь! – Моррисон протянул ладонь, и они обменялись рукопожатием.

– Ты тоже, – отозвался Маккэнн, но Моррисон знал, что это неправда. Он слишком много работал, слишком много ел и слишком много курил. – Что будешь пить?

– Бурбон и тоник, – ответил Моррисон и, устроившись на высоком табурете за стойкой, закурил. – Кого-то встречаешь, Джимми?

– Нет. Лечу на встречу в Майами. Важный клиент – тянет на шесть миллионов. Придется сдувать с него пылинки, потому что мы и так проиграли крупный тендер на следующую весну.

– А ты по-прежнему трудишься на старом месте? В компании «Крейгер и Бартон»?

– Да, только теперь я там вице-президент.

– Неужели?! Поздравляю! И давно? – Он постарался убедить себя, что неприятное ощущение в животе было вызвано вовсе не завистью, и, достав таблетки от изжоги, сунул одну в рот.

– С прошлого августа. Знаешь, в моей жизни произошло одно важное событие, после которого все изменилось. – Маккэнн бросил на Моррисона изучающий взгляд и сделал глоток. – Думаю, тебе это тоже может быть интересно.

Моррисон насторожился, решив, что Джимми Маккэнн подался в религию, но виду не подал.

– Само собой, – сказал он и, взяв бокал, отхлебнул виски.

– Дела у меня шли неважно, – начал Маккэнн. – Семейные проблемы с женой, от инфаркта умер отец, меня стали одолевать жуткие приступы сухого кашля. И Бобби Крейгер заявился ко мне в кабинет и провел воспитательную беседу. Ты помнишь эти беседы?

– Еще бы! – До того как перейти в агентство «Мортон», Моррисон полтора года проработал в компании «Крейгер и Бартон». – Или брось валять дурака, или убирайся на все четыре стороны!

– Вижу, ты действительно помнишь, – засмеялся Маккэнн. – Короче говоря, доктор сказал, что у меня начинается язва, и велел бросить курить. – Он поморщился. – А это все равно что приказать больше не дышать.