Ночная смена

Но до осмотра духового шкафа так и не дошло, не съев и половины своей порции, Павел, поверженный внезапным непреодолимым желанием секса, затащил свою девушку в спальню. Настя не протестовала, а наоборот, отдалась порыву своего тела полностью. Оба молодые и сегодня особенно жадные, ненасытные, они, словно два голодных хищника, набросились друг на друга. Большая двуспальная кровать, занимавшая почти половину спальной комнаты, позволяла реализовывать даже самые смелые фантазии молодой пары. Такой бури желаний обычно довольно сдержанный в постели Павел от себя не ожидал. Позы сменялись одна за другой, тело Насти в его руках было одновременно и податливым, и упругим. Она вела себя не просто активно, предугадывая действия любимого, поддерживала высокую скорость сокращений их мышц и, полностью открываясь порывам своего мужчины, словно говорила: «Делай со мной что хочешь. Я полностью тебе доверяю». Они слились в один организм, сладострастно мучивший себя жестокой любовью. Очень скоро плечи, спина, ягодицы и даже грудь Павла покрылись глубокими кровоточащими царапинами, а ляжки Насти – синяками. Но это их не останавливало, а было своеобразным стимулом. Крики не раздавались, только протяжные стоны, иногда переходившие границу сладострастья и оказывавшиеся в запретном царстве томной боли. После часа фейерверка разнообразных положений они оба нашли доставляющую им максимум удовольствий позу. Настя встала раком, широко раздвинула свои колени, а голову повернула набок и положила на простыню, одна ее рука спокойно лежала параллельно туловищу, а пальцы другой стимулировали клитор. Павел, более чем крепко схватив ее за ягодицы так, что кожа под его пальцами побелела, со скоростью крупнокалиберного пулемета таранил ее исходившую любовным соком вульву. Почувствовав приближение оргазма, он развернул Настю, поставив ее на колени, сам встал на постели в полный рост и вставил свой член в девичий рот. Не успела она сделать и двух поступательных движений губами, как произошел атомный взрыв. Павел кончил ей в рот. Одновременно и Настя испытала очередной, уже третий по счету оргазм. Обессиленный Паша упал на подушки. Ноги у него дрожали, тело покрылось обильным потом. Девушка, наоборот, испытывая прилив энергии, пошла в ванную, выплюнула в раковину еще живую семенную жидкость и прямо оттуда прокричала:

– Мне совсем не противно, хотя я такого количества ее никогда не видела.

Прополоскав рот, Настя вернулась в спальню, забралась на кровать, обняла Павла и легла ему на живот.

– Это самый лучший секс в моей жизни, дорогой, – промяукала она.

– Да, для меня это нечто уникальное, такого я еще не испытывал, – согласился с ней Паша. Его глаза пока так и оставались закрытыми.

Да, действительно, он не ожидал от себя такого. И дело было даже не в том, что раньше он никогда не занимался таким безумным диким сексом и не заканчивал половой акт именно таким своеобразным способом, а все упиралось в ту необыкновенную взрывоопасную смесь из разнонаправленных эмоций – непонятной грусти, искренней любви и желания полного растворения в другом человеке, которые и порвали внутренние ограничивающие их до этой ночи цепи, сдерживающие стремления к полной свободе тела и духа. Теперь они стали по-настоящему близки друг другу, души мужчины и женщины соединились навсегда, и их могла разлучить только смерть.

Немного отдохнув и начав испытывать утонченную нежность к своему партнеру, не объяснимую простой человеческой логикой, они продолжили заниматься любовью. Так прошла вся ночь, только перед самым рассветом они, сполна насладившись играми плоти и все равно оставаясь жаждущими секса, побежденные усталостью своих тел, успокоились. Павлу оставалось спать от силы полтора часа, а ведь завтра его ждал тяжелый день.

Глава 3

Добравшись до работы, сонный Павел Золотов, чтобы окончательно не провалиться в царство сладкого Морфея, заварил себе крепкий кофе. Насыпал три ложки с горкой в свою чашку с надписью: «Выживает сильнейший», залил кипятком и, пока кофе приходил в состояние, когда его можно употребить, поддерживал в себе надежду, что этот будоражащий нервную систему напиток сделает свое дело и его веки, освободившись от свинцовых грузил, постоянно тянущих их вниз, дадут ему возможность нормально работать.

Как всегда, с утра у шефа в кабинете проходила летучка. Набрасывались задачи на день, обсуждались результаты предыдущего дня, осуществлялось общее планирование и распределение работ. Сегодня за столом собрались пять руководителей экспериментальных блоков. После окончания совещания им всем предстояло распределить намеченные здесь работы среди своих подчиненных – лаборантов. Это касалось всех, кроме Павла, его сегодня, как самого ответственного, ожидало особое задание. Под самый конец летучки Коновалов обратился непосредственно к нему: