Ночной огонь

Прошло несколько секунд. Джаро покосился на Скирлет и обнаружил, что та внимательно его разглядывает проницательными ярко-серыми глазами. Лицо ее обрамляли несколько взъерошенные, но аккуратно подстриженные черные локоны; как обычно, сегодня она надела что-то первое попавшееся — синюю крестьянскую блузу, для нее слишком просторную, и светло-бежевые, почти белые парусиновые брюки, привлекательно облегавшие ее округлые бедра. Джаро вздохнул и снова погрузился в справочник, чувствуя, как у него по коже пробежали мурашки приятного возбуждения. Раньше Скирлет едва его замечала; теперь она следила за каждым его движением. Странно! Что у нее в голове? Если теперь он с ней заговорит, а она его оборвет — чего следовало ожидать — его это огорчило бы, и он только потерял бы время на скорбные размышления. Поэтому Джаро решил молчать.

Судя по всему, Скирлет догадалась о ходе его мыслей и позволила себе довольно-таки надменную улыбку.

Джаро с достоинством выпрямился. План был безупречен: следовало полностью игнорировать обольстительную соседку, пока та не соскучится и не побежит развлекаться каким-нибудь другим способом. Настроения девушек переменчивы, как весенний ветер; они неспособны сосредоточиться на чем-нибудь одном больше трех минут. Скирлет позвала его: «Эй! Привет!»

Джаро окинул ее взглядом, сохраняя каменное выражение лица. Это существо следовало рассматривать как непредсказуемое проявление стихийных сил, требовавшее исключительной осторожности.

Скирлет снова нарушила молчание: «Ты жив или уже умер? Или просто в коматозном состоянии?»

«Насколько мне известно, я еще жив», — чопорно отозвался Джаро.

«Хорошо сказано! Тебя зовут Джаро Фат, не так ли?»

«И так, и не так».

Уклончивость Джаро заставила Скирлет поднять брови: «Как это понимать?»

«Фаты — мои приемные родители».

«Ага! Значит, у тебя есть другая фамилия?»

«Скорее всего, — Джаро рассмотрел ее с головы до ног. — А ты кто такая?»

Потрясенная Скирлет слегка отшатнулась: «То есть как, кто я такая? Я — Скирлет Хутценрайтер, разве ты не знаешь?»

«Припоминаю — у тебя странное имя».

Скирлет сдержанно пояснила: «Скирлет — уменьшительное производное от наименования «Шкирзакзайн»; так называется поместье моей матери на Мармоне, где находится ее дворец Пири-Пири».

«Все это звучит очень величественно».

Скирлет безрадостно кивнула: «Там все величественно. Я ездила к матери два года тому назад». Скирлет поджала губы и посмотрела куда-то в горизонт, вдоль проспекта Фламмариона: «Там я узнала вещи, о которых никогда не узнала бы в Танете. Никогда туда не вернусь». Скирлет подвинулась ближе к Джаро: «В данный момент я интересуюсь тобой».

Джаро не мог поверить своим ушам и недоуменно уставился на собеседницу: «Ты интересуешься — мной?»

Скирлет серьезно кивнула: «Тобой и твоим поведением». Джаро слегка успокоился: Скирлет вела себя достаточно дружелюбно и, хотя следовало сохранять бдительность, любопытно было бы узнать, что у нее на уме. Может быть, ей вдруг потребовался сопровождающий молодой человек — например, потому что ее неожиданно куда-то пригласили? Или, может быть, просто потому, что у нее возникла такая причуда, Скирлет решила предложить ему присоединиться к избранному кругу «Устричных кексов»? А может быть... нет, не может быть! Воображение Джаро остановилось на грани немыслимого и осторожно отступило. Тем не менее, такие вещи случались. Джаро с сомнением взглянул на собеседницу: «Твой выбор свидетельствует о хорошем вкусе. Тем не менее, я в замешательстве».

«Неважно. Ты не возражаешь, если я буду внимательно наблюдать за тобой некоторое время?»

«Это зависит от того, насколько внимательно ты будешь наблюдать, и как долго».

«Не дольше, чем потребуется, и настолько внимательно, насколько необходимо», — деловито ответила Скирлет.

«Что, если мне нужно будет уединиться?»

«В данный момент такой необходимости нет. А теперь вот что! — вытянув руку, Скирлет по очереди прикоснулась большим пальцем к каждому из других четырех пальцев. — Ты можешь так сделать?»

Джаро сделал то же самое: «Удовлетворительно?»

«Вполне. А теперь сделай то же самое снова. И еще раз. И еще раз».

«Пока что хватит! — возмутился Джаро. — Я не хочу, чтобы у меня развилась привычка нервно перебирать пальцами».

Скирлет досадливо щелкнула языком: «Ты прервал последовательность! Придется все начать с начала».

«Не придется, если ты не объяснишь, зачем это нужно».

Скирлет нетерпеливо махнула рукой: «Это клинический тест. Помешанные начинают делать характерные ошибки после многократного повторения одних и тех же движений. Я слышала, что психиатры тебя объявили — ну, скажем так, слегка не в себе, и хотела как можно скорее провести эксперимент».

Наступило довольно продолжительное молчание, после чего Джаро отозвался тихим возгласом осознания происходящего. Он взглянул на небо. Все было в порядке: действительность не изменилась. Скирлет не поддалась внезапному амурному увлечению. А жаль! Ему полезно было бы попрактиковаться.

«Теперь мне понятен твой интерес, — сказал Джаро. — А то мне уже показалось, что ты в меня влюбилась».