Ночной охотник

Письмо положили в прозрачный пакет для экспертизы, и Миронов уже собирался садиться за руль, как вдруг к калитке подъехал старенький «форд», из которого пулей выскочил знакомый самовлюбленный журналист. Его улыбка была оружием, с помощью которого он раскалывал собеседников и нарабатывал очки в издательстве. Вот на этой же старой кляче он во второй раз решил подъехать к Миронову.

— Господин следователь, мы с вами виделись вчера рано утром. Разговор не задался, но, может, настало время прокомментировать происходящее, как думаете?

— Я думаю, что каждому лучше заняться своим делом. Мое дело — расследовать, вот я и буду этим заниматься. А комментировать — это скорее по вашей части, так и комментируйте на здоровье, — ответил ему Виктор Демьянович.

В глазах парня мелькнул огонек обиды, но улыбка не сошла с его губ, она лишь вместе со взглядом стала похожа больше на гримасу.

— Знаете что, господин следователь!.. — произнес он.

— Что? — коротко и остро спросил Миронов.

— Ничего… — на выдохе, словно сдувшийся воздушный шарик, произнес журналист.

МВД сел в автомобиль, хлопнул дверью и умчался по дороге в сторону города. А «парень из газеты» остался стоять на месте с выражением отвращения на лице.

Когда Миронов привез мальчика в уголовный розыск, он полушепотом предупредил на входе:

— Скоро приедет его мать. Направь ее ко мне, как только она появится, а я пока побеседую с ним, — и повел подростка в свой кабинет на пятом этаже.

Там они сняли верхнюю одежду, и Виктор Демьянович поставил чайник. Он понимал, что проводить допрос несовершеннолетнего в отсутствие родителей или хотя бы одного родителя незаконно и чревато скандалом, но по опыту понимал, что при родителях он будет все отрицать и толкового ничего не скажет. А пока что есть немного времени получить хоть какую-то информацию.

Мальчик молчал всю дорогу и грустно наблюдал за жизнью улиц пронзительно умным взглядом. Он вообще производил впечатление тихого и очень пугливого подростка. Войдя в кабинет, он осмотрелся и сразу сел на стул возле стола следователя.

— Как тебя зовут? — прервал томительное молчание Миронов.

— Степан, — тихо ответил мальчик. На звуке «и» он слегка запнулся.

— А меня Виктор Демьянович… Послушай, Степан, — сказал Миронов после небольшой паузы, наливая кипяток в две кружки с пакетиками чая, — давай поговорим начистоту. Тебе нечего бояться, поскольку ты пока что не сделал ничего плохого.

— Вы все так говорите.

— Кто все? Тебя уже кто-то допрашивал?

Тишина.

— Хорошо, — продолжил Миронов, поставив перед мальчиком кружку с чаем. — Давай так. Ты сейчас ответишь на пару моих вопросов, только честно. И это останется между нами.

— А если вы все это тайно записываете?

Виктору Демьяновичу пришлось хорошенько прислушаться, чтобы расслышать, что сказал мальчик — так тихо он говорил, но после услышанного Миронов понял, что мальчик заикается и вообще боится разговаривать.

— Тут я тебе обратное доказать никак не смогу. Могу только сказать, что даже если и записываю, то это незаконно. И меня бы за это наказали.

— Не говорите со мной, как с ребенком. Я не ребенок, — еще тише произнес мальчик.

«А кто же ты, если не ребенок?!» — подумал про себя Миронов, но сказал иначе:

— Мне в любом случае придется задать тебе эти вопросы, только в присутствии твоей мамы. А пока ее нет, это может остаться, я повторяю, исключительно между нами.

И снова повисла долгая пауза. Мальчик так и не притронулся к чашке, он опустил голову и сидел молча.

— Ладно. Подождем, когда приедет твоя мама, — разорвал тишину Миронов.

— Не надо. Я расскажу. Только никому…

— Слово офицера, — добавил немного пафоса Виктор Демьянович и продолжил: — Сколько таких конвертов ты разнес по адресам?

— Много. Около двадцати штук.

— Как тебе это удалось?

— Я ездил на велосипеде. Мы долго это планировали.

— Кто это «мы»?

— Мой друг и я.

— Как его зовут?

— Не знаю.

— Так, — произнес Миронов. — Я клещами должен вытаскивать из тебя каждое слово? Если хочешь, чтобы наш уговор был в силе, рассказывай все и по порядку.

— Хорошо, — начал Степан, заикнувшись на звуке «х». — Мы — это я и мой друг. Мы познакомились в Интернете. Он мне написал первым.

И предложил дружить. У него в Сети, как и у меня, ненастоящее имя.

— И давно вы так дружите? — перебил Виктор Демьянович.

— Месяц.

— Какое у него имя?

— В Сети Faceless. Несколько дней назад он предложил помочь ему разнести письма в разные части города. Сказал, что это небольшой розыгрыш — шутка. Он вообще довольно отвязный — любит поприкалываться.

— А где ты взял письма и конверты?

— Я сам все распечатал и разложил по конвертам.

В этот момент в кабинет постучалась и сразу же вошла женщина. С первых слов стало ясно, что это мать Степана.

— Здравствуйте. Что случилось? Почему мой сын здесь?

— Не беспокойтесь… — Виктор Демьянович замялся, не зная, как к ней обращаться. — С вашим сыном все в порядке. Мы немного поговорили.

— Вы что, его допрашивали? — перебила она. — Вы не имели права.