Ночной цирк

Остановившись, Селия протягивает руку, чтобы ухватить за воротник семенящего впереди Виджета, который не замечает ничего вокруг, кроме своего попкорна.

— О чем это ты, малышка? — спрашивает она Поппет.

— Они хотят закопать ее, — объясняет Поппет. — Мне от этого очень грустно.

— Что за добрая тетя? — допытывается Селия.

Поппет задумывается, нахмурив лоб.

— Я точно не знаю, — отвечает она. — Они все так похожи.

Взглядом отыскав поблизости укромный уголок, Селия берет детей за руки и уводит с аллеи.

— Поппет, милая, — говорит она, глядя девочке в глаза. — Где они хотят ее закопать? Точнее, где ты это видела?

— В звездах, — заявляет Поппет. Она привстает на цыпочки и показывает пальчиком вверх.

Подняв голову, Селия оглядывает звездное небо и бледный диск луны, скрывающийся за облаком, а затем вновь поворачивается к Поппет.

— И часто тебе бывают видения в звездах? — спрашивает она.

— Нет, иногда, — отвечает Поппет. — У Виджа тоже бывают видения. Только ему они приходят в людях.

Селия оборачивается к перепачканному карамелью Виджету, который увлеченно горстями пихает в рот попкорн.

— У тебя тоже бывают видения? — спрашивает она.

— Шлущается, — отвечает он с набитым ртом.

— Что же это за видения? — продолжает расспрашивать Селия.

Виджет пожимает плечами:

— Посмотрю на человека — и знаю, где он бывал. Что делал.

Он отправляет в рот очередную порцию сладкого попкорна.

— Забавно, — прищуривается Селия.

Близнецам и раньше случалось рассказывать странные истории, но то, чем они только что поделились, кажется посерьезнее обычных детских фантазий.

— А что ты видишь, глядя на меня? — спрашивает она Виджета.

Не прекращая жевать, он некоторое время молча смотрит на нее.

— Комнаты, в которых пахнет пылью и старым тряпьем, — говорит он наконец. — Тетю, которая все время плачет. Призрака в рубашке с пышными оборками, который всюду ходит за тобой и…

Он внезапно замолкает с выражением обиды на лице.

— Ты заставила все исчезнуть, — говорит он. — Я больше ничего не вижу. Как ты это сделала?

— Есть вещи, которые тебе видеть не положено, — заявляет Селия.

Виджет выпячивает было нижнюю губу, но обида проходит, стоит ему запихнуть в рот полную пригоршню попкорна.

Селия отворачивается от детей и бросает взгляд в сторону площади. Там пылает факел, озаряя яркими всполохами стены шатров и рождая на их полосатых боках пляшущие тени.

Факел горит всегда. Его пламя никогда не затухает.

Оно не гаснет даже тогда, когда цирк переезжает с места на место. Всякий раз, когда они трясутся в поезде, оно на протяжении всего путешествия спокойно и бездымно пылает в черной железной чаше.

Это продолжается с тех самых пор, как его впервые торжественно зажгли в ночь премьеры.

И в тот же миг — Селия уверена в этом — начала действовать какая-то сила, наложившая отпечаток на все, происходящее в цирке.

Включая рождение близнецов.

Виджет родился за несколько минут до полуночи, в самом конце уходящего дня. Поппет появилась на свет чуть позже, с началом дня следующего.

— Поппет, — окликает Селия девочку, которая развлекается тем, что теребит свою кружевную манжету, — когда звезды скажут что-то, что покажется тебе важным, расскажи об этом мне, хорошо?

Поппет торжественно кивает, тряхнув облаком рыжих волос. Когда она тянет Селию за руку, чтобы о чем-то спросить, в ее взгляде сквозит исключительная серьезность.

— Можно мне яблоко в карамели? — просит она.

— У меня кончился попкорн, — жалобно вторит Виджет, протягивая пустой пакет.

Селия забирает пакет и на глазах у близнецов складывает его в несколько раз, пока он не исчезает бесследно в ее руках. Когда дети восторженно аплодируют, ладошки Виджета больше не перепачканы карамелью, но он не обращает на это внимания.

Пока Виджет пытается угадать, куда делся пакет, а Поппет в задумчивости разглядывает небо, Селия внимательно смотрит на детей.

Это плохая идея. Она знает, что плохая, но, учитывая обстоятельства, всяко лучше приглядывать за ними и их несомненным даром.

— Хотите научиться тому, что умею я? — спрашивает Селия.

Виджет тут же начинает кивать с таким энтузиазмом, что шляпа сползает ему на глаза. Поппет на мгновение замирает в нерешительности, но потом тоже кивает.

— Тогда я буду учить вас, но сначала вы должны немного подрасти. И это будет нашей маленькой тайной, договорились? — предлагает Селия. — Вы умеете хранить тайны?

Дети дружно кивают. Виджету приходится снова поправлять шляпу.

Они радостно бегут вслед за Селией, возвращаясь обратно к площади.

Мечты и желания

Париж, май 1891 г.

С тихим шуршанием, напоминающим шум дождя, штора из хрустальных бусин, раздвигается, и в каморку прорицательницы входит Марко. Изобель поспешно откидывает с лица вуаль из тончайшего черного шелка, которая невесомым туманным облаком ложится на ее волосы.

— Что ты здесь делаешь? — удивленно восклицает она.

— Почему ты ничего не говорила об этом? — Не удостоив ее ответом, он протягивает раскрытую тетрадь, и в мерцающем свете Изобель удается разглядеть изображение черного дерева.