Ночной цирк

Герр Тиссен на вершине блаженства: его окружают единомышленники со всех концов Европы, а подчас и из более отдаленных стран. Эти люди готовы говорить о цирке без конца. Он записывает истории других сновидцев, чтобы включить их в свои заметки. Создает для них в подарок небольшие сувенирные часы, изображающие их любимые сцены и выступления. (Например, одни из таких часиков – настоящее чудо в виде воздушных гимнастов на лентах. Тиссен изготовил их для девушки, которая большую часть времени проводила в этом огромном шатре с задранной кверху головой.)

Он даже, хоть и ненамеренно, становится родоначальником нового модного веяния среди сновидцев. Как-то за ужином в Мюнхене (чаще всего единомышленники собираются неподалеку от его дома, но порой такие вечера проводятся и в Лондоне, и в Париже, а также в других городах и странах) он рассказал гостям, что всякий раз, отправляясь в цирк, предпочитает надевать черное пальто, чтобы удачнее вписаться в общую атмосферу и почувствовать сопричастность цирку. Однако при этом он надевает ярко-красный шарф – как некую грань, как напоминание самому себе, что на самом деле он все-таки зритель, сторонний наблюдатель.

В узких кругах новости распространяются быстро, и рождается новая традиция: отправляясь в Цирк Сновидений, сновидцы одеваются в черное, серое или белое, украшая свой наряд единственным ярким аксессуаром: красным шарфом, шляпой или, в жаркие дни, красной розой, воткнутой в петлицу или в волосы. Это становится удобным способом опознать в толпе других сновидцев, простым знаком, понятным лишь избранным.

Те, у кого есть на это средства, и даже те, у кого их нет и кому приходится компенсировать отсутствие денег смекалкой, следуют за цирком из города в город. Цирк не объявляет расписание своих представлений. Он переезжает с места на место раз в несколько недель, иногда между гастролями случаются длительные перерывы, и никто не знает наверняка, где появится цирк в следующий раз – до тех пор пока скопление полосатых шатров внезапно не обнаруживается посреди поля в каком-нибудь городе, или в предместье, или между городами.

Но среди сновидцев встречаются люди, хорошо изучившие сам цирк и его привычки, успевшие завести знакомства с нужными людьми, которые умеют узнавать о планируемых гастролях. Они, в свою очередь, передают весточку своим единомышленникам в других городах и странах.

Способ обмена информацией довольно изысканный и используется как при личных встречах, так и в почтовой переписке.

Они отправляют друг другу открытки. Небольшие прямоугольные карточки, непременно черные с одной стороны и белые с другой. Некоторые предпочитают готовые открытки, другие делают их вручную. На карточке пишут только «Цирк приезжает…» и название города. Иногда указывают дату, но далеко не всегда. Планы цирка, как правило, довольно расплывчаты. Впрочем, информации о городе обычно бывает достаточно.

Большинство сновидцев стараются не уезжать слишком далеко от дома. Сновидцы из Канады редко выбираются в Россию, зато легко могут сорваться в Бостон или в Чикаго, а их соратники из Марокко охотно едут в различные уголки Европы, но нечасто добираются до Китая или Японии.

Однако есть и те, кто следует за цирком всюду, куда бы он ни отправился, подчас используя для этого средства и помощь собратьев. Но все они – сновидцы, каждый по-своему, включая и тех, кто может позволить себе посещать цирк, только когда он приезжает в их город. Они улыбаются друг другу при встрече. Собираются в пабах, чтобы выпить и поболтать часок-другой, коротая часы до заката.

Именно они – сновидцы, страстные поклонники – подмечают в цирке мельчайшие особенности. Они обращают внимание на детали костюмов, на виньетки вывесок. Покупая цветы из карамели, они не съедают их, а, бережно завернув в бумагу, несут домой. Это настоящие фанаты цирка. Влюбленные, одержимые. Цирк проник им в душу, и разлука с ним отзывается болью в их сердцах.

Они ищут общения друг с другом, с единомышленниками. Делятся рассказами о том, как впервые пришли в цирк, как делали первые шаги, проникаясь его волшебством. Словно попали в сказку под усыпанным звездами небом. Они могут часами обсуждать воздушность попкорна и сладость шоколада, разглагольствовать об игре света и о тепле, исходящем от факела на главной площади. Они сидят, потягивая вино, лица светятся лучезарными детскими улыбками, потому что – пусть на один недолгий вечер – они среди своих. Прощаясь, они пожимают руки и обнимаются, как старые друзья, хотя знают друг друга совсем недолго, и потом, расставшись, чувствуют себя не столь одинокими.