Ноктуарий. Театр гротеска

Еще одна вечеринка, в этот раз в какой-то неведомой дали: на краю леса – старый дом, за которым высятся сосны, верхушками достающие до самой луны. Все гости выглядели неважно, хуже мне и видеть не приходилось, но почему-то элегантно. Девушки с лицами восковой белизны тут носят легкие платья с длинными рукавами; их изящные кисти затянуты в атласные перчатки, а на ножках красуются чулки. Их пышные прически, в сочетании с веерами и вуалями, не дают разглядеть лиц, а глаза и вовсе неразличимы в черных макияжных окантовках. Мужчины – все в темных очках, на головах у них широкополые шляпы. Вернее – в этот раз! – почти все в темных очках, и шляпы почти у всех; но лучше бы те, остальные, тоже чем-нибудь прикрыли желтушные свои лица – мне бы было тут комфортнее. У всех в руках бокалы с шампанским, галактики пузырьков вихрятся в бесцветной жидкости; впрочем, кажется, будто даже эта изящная стеклянная посуда отягощает их непослушные руки. Напиток расплескивался то тут, то там, хотя как и всегда, подобные оплошности здесь старались свести к минимуму. У меня на глазах произошла парочка таких вот казусов – дорогие вечерние наряды гостей все вымокли; но, я уверен, на деле лишь парочкой не обошлось. К счастью, шампанское, как я уже заметил, не имело яркой окраски – доктор об этом особо позаботился – и оставляло после себя лишь влажные пятна, высыхавшие без следа.

Я решил хоть раз нацепить эти смешные темные очки, но мое ухоженное лицо и пышная шевелюра все равно выделялись из толпы. Доктор, почти сразу приметив, где я, отвел меня в сторону.

– Тебе бы шляпу надеть, – буркнул он. – Сам ты ни шляпы, ни очков не носишь, – парировал я. – И я всегда хотел спросить, зачем тебе эта густая пиратская борода. У каждого мужчины в этой комнате – ну, кроме меня, – она вызывает настоящее отчаяние.

– Я – их врач. Пусть порой они презирают меня за это, – в глубине души они наверняка рады, что я не такой, как они. Как тебе вечеринка?

Я мог бы соврать, что меня все устраивает, но почему-то в этот раз не стал.

– Не жди от меня энтузиазма, – сказал я, но доктор сделал вид, что не слышит. Каким бы странным это ни казалось, думаю, он действительно гордился тем, как справляется с невеселыми обязанностями хозяина этой вечеринки. Мою же персональную выдержку объясняла лишь прискорбная потребность в докторских дотациях. А вот его, похоже, весь ужас положения ни капли не задевал.

– Как-то ты рано сегодня, с чего бы вдруг? – спросил он, поглядывая на часы.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, вовсе нет. Просто, как видишь, они нервничают, когда ты здесь. Сегодня они, думаю, рассчитывали задержаться подольше. Мог бы проявить немного такта, что ли…

– Думаешь, если бы проявил, – спросил я напряженным шепотом, – это бы как-то им всем помогло? Ты что, правда в это веришь?

Доктор понимал, что я прав, и ничего не ответил.

– Значит, мне куда-нибудь пока деться? – спросил я, выделяя каждое слово. Доктор в ответ на полном серьезе кивнул. – Хорошо, тогда я зайду в дом и поброжу наверху. Когда захочешь начать, крикни мне.

Доктор молча почесал бороду. Мне ничего не оставалось, кроме как уйти.

Свет на верхнем этаже не включался, и я, выбрав квадрат лунного сияния под одним из окон, засел на очередное молчаливое дежурство. В этот раз что-то долго; заподозрив неладное, я спустился вниз без отмашки со стороны доктора.

У дома было тихо. Слишком уж тихо. Доктор сидел на ступеньках крыльца, спрятав в ладонях лицо. Глухие рыдания просачивались наружу.

– Неправильно все это! – причитал он. – Чертовски это все неправильно!

– Что случилось? – окликнул я его. – Где остальные?

– Они все… все убежали через черный ход, – кое-как ответил он, указывая. – Думаю, уже спустились… к озеру.

– Ну и ладненько, – успокоил я эскулапа. – Я сам там со всем разберусь.

Он пристально взглянул на меня, и мне совсем не понравился этот его хирургически-препарирующий взор.

– Ты ничего не понимаешь.

– А что мне нужно понимать? – беспечно поинтересовался я. – У них еще остались кое-какие мозги, – ответил он. И добавил – признаться, застав меня врасплох: – И рты. Рты, которыми они могут говорить с тобой.

Я не стал дослушивать. Не колеблясь ни секунды, да и вообще не задумываясь, я быстро прошел к дверям черного хода. Но стоило им хлопнуть у меня за спиной, как я со всех ног рванулся к маячившему за стволами сосен озеру. Луна зависла над головой – полная, яркая и безумно красивая.