Номад (СИ)

Изабелла молчала. Наверняка она знала немало задушевных историй, которые андроиду полагалась рассказывать в таких ситуациях. Проститутки были запрограммированы владеть искусством сторителлинга, как никто другой, но сейчас мне не нужны были истории. Простого молчания будет более чем достаточно.

Или не простого.

Антигравитатор бросило вниз, и я подскочила на месте.

— Изабелла? — снова молчание.

Мне вдруг стало страшно. Вглядевшись в отражение на лобовом стекле, я увидела, что глаза Изабеллы закатились. Это могло говорить только об одном: сейчас, в эту самую минуту, кто-то взламывает ее разум.

На смену страху пришел гнев. Не дожидаясь пока бывшая стасительница задушит меня или разобьет голову своей механической рукой, я сама пошла в наступление. В одно движение оторвав сиденье, я размахнулась и ударила Изабеллу по шее, чуть ниже черепа. Именно это место было уязвимо у всех андроидов, и женщина не стала исключением. Захрипев словно сломаный синтезатор, Изабелла изогнулась неестественной дугой.

Управление она, разумеется, отпустила, и аэрокар тотчас же начал терять высоту.

Я нанесла еще один удар, прежде чем перехватила руль и выровняла курс. Изабелла упала на сиденье и ее голова безжизненно опустилась на грудь.

«Добей, не будь дурой!» — велел мне внутренний голос. Да, она была совсем как человек. И нет, тот, кто взломал ее, определенно не оставил бы меня в живых.

В шее Изабеллы уже виднелись электроды, и мой удар должен был стать последним. Я замахнулась, но в этот момент она взмолилась о пощаде.

— Пожалуйста, не делай этого! — голосовые схемы были повреждены и женщина заговорила низким басом. — Я ведь спасла тебя, разве ты забыла?

Ее полные боли глаза взглянули на меня сквозь паклю пергидрольных волос. Неужели я ошиблась?! Эта мысль кинжальным лезвием вонзилась в мое сердце, и я замерла, продолжая держать орудие убийства над головой.

— Я ни в чем не виновата, — произнесла Изабелла. — Пощади меня, Лин!

«Лин» — звук этого имени вернул меня к жизни. Короткое слово из трех букв, приносящее смерть.

— Кажется, я представилась как Харпер, — грозно сказала я, и одним точным ударом по шее снесла андроиду голову. Кто бы ни проник в ее сознание, он больше не сможет мне навредить.

Разве что я разобьюсь о землю примерно минуты через три. Лайнер продолжал падать, и за ним уже летела стайка патрульных дронов. Еще немного, и они принудительно переведут машину в режим автопилота, конечно, если успеют. И тогда неизвестно, что будет хуже: быстрая смерть или утомительные разборки с полицией.

Решительно выкинув тело Изабеллы с водительского сиденья, я взяла управление. Рванула штурвал на себя, и огни Нова Соуля, приблизившиеся на опасное расстояние, вновь оказались за завесой облаков.

«Остановите аэрокар, немедленно!» — увидела я сообщение, замигавшее на передней панели.

— Простите, ребятки, — сдвинув брови я сосредоточилась на полете. — Не сегодня.

Я посадила антигравитатор за городом. Обливаясь потом и хромая, я вылезла из жаркой кабины и с наслаждением подставила лицо моросящему дождю. Нова Соуль остался далеко позади. На востоке виднелись джойфермы, оснащенные гигантскими по протяженности солнечными батареями, на западе высились радары, медленно поднимающие свои головы, точно волоски на теле великана, ну а прямо передо мной было поле, засеянное чем-то невнятным.

Я оторвалась от преследования, и удачно посадила аэрокар с почти пустым баком — не правда ли чудо? Можно было бы и порадоваться, вот только сломанная нога доставляла жуткий дискомфорт, а отсутствие цивилизации наводило на мысль о том, что это поле вполне может стать моим последним пристанищем.

Попив и умывшись из фляги Изабеллы (интересно, зачем андроидам вода?) я залезла обратно в кабину и отключила освещение. Было жутко, но я понимала, что так меня дольше не обнаружат.

— Вот мы и остались наедине, приятель, — прошептала я, доставая из-за пазухи НОМАД. В темноте он светился голубым глазком, и этот свет был единственным источником освещения на многие километры вокруг. Маленькая звезда у меня на ладони.

Прицепив датчик к виску, я положила испорченную конечность на коробку передач и откинулась на спинку пассажирского кресла. Я понимала, что это последнее мое путешествие, вот только как уговорить разум остаться в теле Харпер? Да, это нечестно по отношению к ней, но я тот еще паразит. Даже потеряв все, я продолжаю барахтаться и искать спасение за пределами своей реальности.

Меня больше нет. Нет жизни, не цели, нет дома, крыши над головой, здоровья, материальных ценностей. Интересно, если взять мою разваливающуюся на части оболочку за сто процентов, какой процент составляю я сама? Я — помнящая о том, что я Лин из пробирки? 10 %? 1 %? Или 0,01 %? И что тогда путешествует между всеми этими вселенными: наш разум или душа?

Это были те вопросы, на которые Абра Хо так и не дал ответов.