Номад (СИ)

В этот момент пол заметно тряхнуло, и энигма почти что выпал из моих рук.

— Что это за хрень?.. — прошептала я, озираясь по сторонам. Высоко над нашими головами виднелись два огромных иллюминатора, каждый размером с футбольное поле.

Воспользовавшись моей заминкой, Сейнт поспешил ретироваться.

— Что там? — крикнула я, указывая вверх.

— Мы поворачиваем, — ответил он. — Я должен быть на своем месте при маневре. Хотел бы и дальше поболтать с вами, но нам нужно как можно больше энергии.

Поболтать со мной… словно не я только что угрожала ему. По крайней мере, у парней с нижнего уровне были яйца.

— Где Дженезис? — крикнула я ему вслед, но запоздало поняла, что он не может знать об этом.

— Вы встретитесь с ней, когда вознесетесь, — крикнул энигма и помахал мне рукой, точно старой приятельнице.

«Вознесетесь? Так значит, мой путь еще не окончен?»

Нежная мелодия, льющаяся с потолка, переросла в бодрый марш. Рыбы со стен исчезли и вместо них появилась одно слово: «Маневр!»

— Маневр, маневр! — этот призыв повторялся устами сотен супероми, точнее, энигма. Я обратила внимание, что хаотичный до этого момента бег вдруг превратился в целенаправленную процессию к пунктам сдачи энергии. Один за другим энигма подключались к донору, и огромный насос впитывал в себя энергию их звезд.

— Маневр, маневр! — звучало вокруг.

Люди легко и беззаботно расставались с энергией и возвращались на свои дистанции.

— Вы — Харпер? — обратилась ко мне симпатичная молодая леди.

— Да.

— Пройдемте за мной. Вас и вашу подругу ждет вознесение.

Мое сердце забилось сильнее: вот он, момент истины. По правде сказать, мой организм (организм Лин) давно подавал сигналы о том, что дело дрянь. Я умирала в своем родном мире, и все, на что я могла надеяться здесь — успешно пережить вознесение и очнуться в новом, усовершенствованном теле. Теле энигма, например. Пусть они и зазнавшиеся говнюки, но говнюки счастливые.

Леди вела меня прочь от фонтана и едва ли не бьющихся в экстазе от этого «маневра» людей. Неожиданно я увидела Дженезис: она медленно шла, уронив голову на грудь, а двое молодых людей вели ее под руки.

— Вашей подруге стало плохо, но это уже не важно, — прокомментировала девушка. — Вас ждет вознесение!

Поравнявшись с Дженезис, я отметила, что ее звезда почти не горит.

— Простите, вы не подскажете, что это за окна, там, вверху? — спросила я.

— Вознесение — вот, что сейчас важно, — все с той же милой улыбкой произнесла леди.

Мы вошли в небольшую комнату, напоминающую кабинет стоматолога. От вида кресел и ремнями для рук мне стало не по себе.

Дженезис усадили напротив, и я поразилась тому, какими безжизненными были ее глаза.

— Джен, ты меня слышишь? — спросила я, не заметив, как молодой человек надел на меня ремни. Но она не отвечала.

— Мы дадим вам немного энергии, чтобы совершить переход, — сказала девушка и подключила к моей звезде насос.

Я почувствовала неладное слишком поздно. Слишком немногословными были эти люди, слишком грязным для вознесения был кабинет и… слишком сладкой была ложь, чтобы так легко в нее поверить. Вознесение! Когда я увидела, что происходит с Дженезис, то даже не смогла закричать. Энергию высасывали из ее тела, из каждой клеточки. Молодое и красивое тело юной максима на глазах превращалось в высушенный сморщенный плод.

Но самое ужасное, что то же самое происходило и со мной.

Мы не были избранными. Мы были просто батарейками, которые осмелились зайти слишком далеко. Батарейками с огромным потенциалом.

Когда все без исключения соки покинули тело Дженезис, оно (точнее то, что от нее осталось) уместилось бы в маленькой коробке.

Как и тело Харпер.

Я умерла, но мое сознание продолжало фиксировать все происходящее. Вот двое энигма собрали наши останки и бросили их в утилизатор. Вот девушка со скучающим лицом подмела кабинет и загрузила собранную энергию в общий котел. В последний миг мне даже показалось, что я вижу хозяев. Вижу изнутри из огромные глаза, размером с два футбольных поля.

Маневр, маневр, маневр… Мир супероми оставался все дальше и дальше, и жестокая реальность Нова Соуля принимала меня с распростертыми объятиями.

— В таком состоянии меня нашел Инактиватор. Конечно же с ним был Абра Хо, — сказала РУТ-81. Пластическое лицо андроида не могло передать весь спектр эмоций, но Писатель знал, что она сейчас чувствует. Он и сам был на ее месте, и помнил, какого это, когда забирают твою жизнь.

— Я видела, как умирало мое тело, тело Лин, — слова РУТ-81 звучали в темноте камеры тихо и вкрадчиво, как капли воды, капающие на гладкий камень. — От истощения, жажды, полиорганной недостаточности. Когда годами сидишь на мощном препарате, вроде флуоксетанга, а потом резко слезаешь, организм не успевает адаптироваться. Жизнь теплилась во мне только благодаря супероми, а когда Харпер не стало, вместе с ней умерла моя воля к жизни.

ТиТ-5 молчал. Он боялся нарушить ее рассказ неловким движением или неосторожно сказанным словом. Для него было так же важно дослушать, как и для нее — договорить.