Нортенгерское аббатство (пер. В.Литвинец)

В сильном возбуждении Кэтрин шла вперед настолько быстро, насколько могла в тесной толпе, боясь передумать и все же намеренная настоять на своем. По дороге она обдумывала случившееся. Ей очень не хотелось огорчать своих друзей и в особенности брата, но согласиться с ними не было причин. И, кроме того, пренебречь своим собственным желанием, во второй раз подвести мисс Тилни, забыть об обещании, которое несколько минут назад дала сама по доброй воле, – все это дурно. Она не соглашалась с приятелями вовсе не из твердолобого эгоизма и уж совсем не из прихоти – ведь ей действительно хотелось посмотреть на Блэз-Кастл – нет; она руководствовалась совестью и соображениями долга по отношению к другим. Чтобы полностью утвердиться в своей правоте, девушке не терпелось поскорее повидаться с мисс Тилни, и при этой мысли она ускоряла шаг. Пройдя Кресцент, она почти побежала в сторону Милсом-стрит. Темп ее продвижений был очень высок, а Тилни прогуливались так медленно, что Кэтрин застала их на пороге дома. Наскоро бросив привратнику, что желает поговорить с мисс Тилни сейчас же, она вприпрыжку понеслась вверх по лестнице, и напрасно лакей пытался ее нагнать. Открыв первую же попавшуюся дверь, она оказалась в гостиной, в которую только что вошли генерал Тилни, его сын и дочь. Принимая во внимание состояние Кэтрин, страшное напряжение ее нервов и срывающееся дыхание, нельзя было обвинить ее в непоследовательном изложении причин визита.

– Я так спешила. – Произошла ошибка. – Я не обещала ехать. – Я сразу сказала. – Что не могу. – Я всю дорогу бежала. – Чтоб сказать… – Проскочила мимо швейцара!

Несмотря на такой сумбур, дело это вскоре объяснилось. Кэтрин узнала, что Джон Торп передал

ее (свое?) сообщение, и мисс Тилни не очень-то ему удивилась. Обращаясь в равной степени к сестре и брату, девушка все же так и не поняла, успел ли Генри на нее снова обидеться. Но что бы он там не думал, горячность и искренность ее заверений вызвали на его лице такую улыбку, о которой она раньше и не мечтала.

Таким образом, недоразумение было улажено, мисс Тилни представила подругу своему отцу, и тот принял ее с таким радушием и вежливостью, что Кэтрин немедленно вспомнила слова Торпа и с радостным удивлением подумала, что хоть раз он все же ее не обманул. Любезность генерала была так велика, что он даже прикрикнул на лакея за то, что юной леди пришлось самой открывать себе дверь: «Что там Вильям себе думает? Ему следует быть порасторопнее». И если бы мисс Морланд не уверила джентльмена в полной невиновности слуги, последнему грозила бы если и не потеря места, то уж вечная немилость хозяина точно.

Посидев у них полчаса и уже встав, чтобы распрощаться, Кэтрин с удивлением услышала приглашение старшего Тилни оказать честь его дочери и отобедать с ней – и вообще провести остаток дня в их доме. Мисс Тилни тут же присоединилась к этим словам. Кэтрин чувствовала глубокую признательность, но все же отказалась от приглашения. Мистер и миссис Аллен, должно быть, уже ждут ее с минуты на минуту. Генерал любезно принял объяснения и согласился с тем, что не следует заставлять чету благодетелей волноваться; однако, в любой другой удобный день он надеялся на более продолжительный визит, предположив, что миссис Аллен не будет возражать. Кэтрин заверила, что с радостью навестит их снова. Мистер Тилни лично проводил ее до дверей, на прощание отметил грациозность ее походки и отвесил ей один из самых изящных поклонов, который она когда-либо видела.

Счастливая, Кэтрин весело шагала по направлению к Пултни-стрит. До самого дома она так и не встретилась ни с кем из оставленных ею приятелей; теперь, будучи уверенной, что поступила по совести и так триумфально вышла из создавшейся ситуации, она все же снова начала обдумывать прошедший вечер. Жертвенность всегда почетна, и если бы она поддалась на уговоры друзей, то, разумеется, избежала бы неприятности обидеть Изабеллу и рассердить брата, разрушив одним махом счастье обоих. С тем, чтобы окончательно уверовать в собственную правоту, она решила обратиться к лицу незаинтересованному и выбрала для этого мистера Аллена. При первом же удобном случае она выложила ему первую часть этой неприятной истории, подробно описав планы брата и обоих Торпов. Выслушав, мистер Аллен спросил ее напрямик:

– И что же ты, намерена ехать?

– Нет, я ведь уже пообещала мисс Тилни, поэтому мне пришлось отказаться от поездки. Ведь я правильно поступила?

– Да, разумеется, да, ты очень хорошо поступила. Все их планы не стоят и выеденного яйца. Молодые люди и барышни в открытых экипажах! В полях это, наверное, прелестно, но вместе появляться на публике и в тавернах! Это нехорошо. Удивляюсь, как миссис Торп такое допускает. Я рад, что ты не едешь; уверен, миссис Морланд тоже одобрила бы твое решение. Миссис Аллен, вы меня поддерживаете? Не находите ли вы такие прожекты легкомысленными?