Носферату

— А у меня здесь люди, Ферро. И наука. Не станут они эволюционные скачки отслеживать, новые пути искать — лишь бы деньги капали. Они уволят людей. Сохранят по одному обходчику на сектор. А остальные? Здесь весь материк на «Нако» работает. Они просто соберутся и уедут. Не с голоду же дохнуть…

Она остановилась около окна и обхватила руками плечи.

— Маш, — примирительно сказал я, гладя ее по встрепанным волосам, — ты же у нас железная женщина. Они не дураки — поднимать хвост на Марь Ванну. Образуется все…

Машка обернулась. В ее глазах не было ни страха, ни ярости, которые я ожидал увидеть. Там читалась только усталость.

— Они у меня в Чигги оружие массового поражения ищут, — со вздохом сказала она. — Представляешь, все эти серые костюмы ищут в «Нако» какую-нибудь большую бомбу…

— Нашли?

— Да нет пока, — отмахнулась она и опустила глаза.

— А у тебя есть? — как-то само собой вырвалось у меня.

Машка глянула так, что я почувствовал удар.

— Иди в зад, Шатов, нету у меня ничего. Если б не это… она бы сейчас… — Марь схватила со стола стеклянную пепельницу и, размахнувшись, запустила ее в стену.

Пепельница разлетелась веером искр, а на стене остался отчетливый продолговатый шрам. Машка со школы отличалась такой силищей, что не всякий парень мог с ней тягаться. Марья-поляница. Железная леди.

Она низко опустила голову и расплакалась, вытирая сжатыми кулаками лицо.

— Ты думаешь, это они виноваты в том, что Грета… — Я осекся.

— Они — не они, — прошептала Машка, размазывая по лицу тушь, — какая тебе разница. Ты сколько ее знал? В общей сложности? Наверное, меньше, чем твою подружку. А мы с ней этот хренов материк из руин поднимали. Плакали обе от бессилия, от злости, от усталости. Но как видишь — строили, строили и наконец построили. Рай, блин. Эдем для андроидов и электроовец. Сами две глупые овцы… Так что успокойся, Шатов. Пойди домой. С девицей своей в кроватке поваляйся. А потом на Землю вали. Скоро здесь будет очень и очень нехорошо. Говенно здесь будет…

Я гладил и гладил ее по голове, стараясь не обращать внимания на обидные слова. Глупая тридцатитрехлетняя девочка, она все еще думала, что Ферро Шатова можно прогнать, если он сам твердо решил остаться.

— Не, Иванова, — терпеливо, почти нежно сказал я, обнимая ее за плечи, — не отделаешься. Мне Грета «допуск» оставила — и я докопаюсь… Не ради Гретхен, так ради тебя.

Машка вздрогнула и снова заплакала.

* * *

Матвей появился через несколько минут. Маленький, лысый, безукоризненно одетый, он поначалу даже понравился мне.

Машка отвернулась, вытирая платком перепачканное поплывшей косметикой лицо, а я подошел к нему, протягивая руку:

— Здравствуйте, я — Носферату Шатов.

— Матвей Коновалов, — представился он, коротко стиснув мне пальцы, и отвел взгляд.

Повисла пауза. Коновалов попытался, наклонившись вправо, рассмотреть, что делает Марь, но я заметил и предупредил его движение. Бесцеремонность разозлила меня:

— Хорошая фамилия, Коновалов — врачи в роду были?

— Да вроде того, — сверкая глазками, ответил он. — У вас тоже ничего, говорящая.

— Да я вообще не из молчаливых, — резко отозвался я, вызывая коротышку на петушиный бой. Уж что-что, а когда нужно помериться шпорами, я редко оказываюсь в стороне.

Но уже в следующее мгновение лицо моего противника просияло улыбкой, совершенно преобразившей грузного, суетливого крота в доброго сказочного гномика.

За моей спиной появилась Марь.

— Матвей Петрович, — властно произнесла она, — рада вас видеть. У господина Шатова «допуск»…

Машка на долю секунды прикрыла глаза, но пакостный Матвей уже понял ее и кивнул.

— Так что, Матвей Петрович, окажите нашему другу посильную помощь, — ровным голосом произнесла Марь, — дайте охрану. Пару вольных третьего уровня. Цепь замкните на него — приказ.

Собравшийся что-то возразить Матвей от слова «приказ» сник и вышел, с преувеличенной аккуратностью прикрыв за собой дверь.

— Ты, Ферро Александрович, — обратилась ко мне Машка, — особенно не рвись. Тут подводных камней много. Гретхен была очень ценным сотрудником. Новейшие разработки находились в ее ведомстве, так что будь осторожен.

На последнем слове голос ее потеплел. Но Марь мгновенно взяла себя в руки, выглянула из кабинета и приказала невидимой секретарше проводить меня к выходу. Похоже, у «Нако» действительно были трудные времена. Злорадно хмыкающий Матвей встретил меня за дверью и попросил зайти через пару часов и получить андроидов.