Новая эпоха [с иллюстрациями]

– А вообще – да, ягуары из всех больших кошаков какие-то для своих размеров перетяжелённые, – припомнил геолог, – Вот сравнить по фоткам – львы, тигры и леопёрды нормальные пропорции имеют, а ягуары – в натуре какие-то приземистые и толстолапые.

– И у них нормальные пропорции были, пока не измельчали, – пояснил я ему, – Нынешний ягуар – карликовый, можно сказать, а вот его плейстоценовый предок – вот то был всем кошакам кошак. В "Прогулках с чудиками" Би-Би-Сишных глядел ту серию про саблезубых кошаков?

– Ну, глядел.

– Броненосца оттуда помнишь с шипастой блямбой на хвосте?

– Ага, были там такие.

– Ну так без такой блямбы, но в остальном такие же – глиптодоны назывались – дожили до прихода гойкомитичей, и вот на них как раз тот здоровенный ягуар охотился…

Пока мы кошаков местных обсуждали, вернулись и чингачгуки с остальными беглянками, которых сумели поймать, доведя их число до восемнадцати штук, а вождь, перепуганный возможностью срыва с таким трудом заключённого мира, сам предложил нам выбрать двух взамен потерянных, что мы и сделали. Обеих красножопые сразу же связали – во избежание, и лишним это не оказалось, потому как одна тут же попыталась удрать, едва её только выпустили из рук. Видимо, наши гастрономические намерения в отношении отобранных баб сомнений у дикарей не вызывали, и дискутировалось лишь, сколько раз их пустят по кругу перед этим. Дикари-с!

Местных баб я приказал грузить до кучи на тот "гаулодраккар", на котором были и вымененные ранее, и рассада коки, а двум десяткам вооружённых мореманов с него – перейти на два других. Хватит там и одной смены гребцов, а у нас тут каждая пара рук, умеющих обращаться с колюще-режуще-стреляющими предметами, на особом счету. Я бы и пушки оттуда забрал, да только ставить их банально некуда. Нет, финики-то наши, ясный хрен, с удовольствием бы разместили их на своих гаулах, им только предложи – ещё и сами перетащить вызовутся, тоже ведь под впечатлением, но нехрен их баловать. Уж очень не понравилась мне их тяга к нагибаторству, сдерживаемая в отношении тех, от кого легко схлопотать ответку, но с "громами и молниями" грозящая стать безудержной. Так что обойдутся уж они как-нибудь и без пушек, а мы – без обезьяны с гранатой…

Для ночёвки разбили лагерь на небольшом островке неподалёку. После ужина сидим на бревне, курим. И опять главный финик припёрся мозги нам полоскать:

– Не понимаю я, почтеннейшие, почему вы не хотите привести этих дикарей к полной покорности. Ведь у них есть и золото, и жемчуг, и нужные вам женщины, а их первейшие храбрецы панически боятся вашего оружия. Баал и Мелкарт, да где ж такое видано! Да будь у нас в Эдеме ваши громовые трубы, мы бы давно уже заставили падать перед нами ниц и ползать у наших ног в пыли всех этих голозадых обезьян! Ну почему вы не понимаете своего счастья и не пользуетесь им?

– Сам-то ты, финик грёбаный, далеко ли от тех обезьян ушёл? – проворчал Володя по-русски, – Не жрётся и не спится, если никого в позу рака не нагнул, что ли?

– Как есть макака, – согласился с ним Серёга, – Да ещё и настырная прямо как местечковый еврей, и видок самый, что ни на есть семитский!

Это он верно подметил. В западных финикийцах, вообще говоря, преобладает заметная минойская примесь, смягчающая семитские признаки – например, Милькату велтуровскую за финикиянку с виду и не примешь, куда больше на минойскую критянку похожа, как их реконструируют, но у этого конкретного экземпляра – ярко выраженная "жидовская" морда…

– А кожа тёмная, почти как у туземцев, – прикололся мой шурин.

– Так это-то как раз и самое омерзительное, – заметил я, – Был бы этот финик чистопородный белый, пущай даже, хрен с ним, и семитского разлива – я мог бы ещё как-то понять его пещерный расизм, но когда сам метис и гойкомитич гойкомитичем, если раздеть, так мог бы и поменьше "истинного арийца", млять, из себя корчить.

А до финика хрен доходит, как он раздражает, всё капает на мозги и капает:

– Баал, Мелькарт, Решеф и Астарта поставили нас, истинных людей, над этими человекоподобными животными, долг и предназначение которых – повиноваться нам. Сами боги вручили вам средство для достижения этой великой цели и направили с ним сюда, к нам – разве вы не видите в этом их воли?

– НАШИ боги обычно являют нам свою волю сами, а не через других людей, – ответил я эдемцу, не дожидаясь, пока спецназер взбесится и набьёт ему морду – только ссоры с финиками нам ещё сейчас не хватало, – Иногда через знамения, иногда во сне. Как они внушат мне, так я и поступлю. А посему – шёл бы ты себе на хрен, жидовская морда, подобру-поздорову, пока тебе звизды не вломили, – эту последнюю фразу всё с той же дружески-доверительной интонацией я добавил, конечно, по-русски.