Новая инквизиция

— Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, заплутавшему среди архитектурных красот приезжему: как пройти в библиотеку?

Красная Шапочка посмотрела с интересом. Выключила плеер. Учитывая, что аршинные буквы «БИБЛИОТЕКА» маячили у неё за спиной, вопрос был, мягко говоря, риторическим. Но обаятельная улыбка Лесника действовала в таких случаях безотказно.

— В такую жару — в библиотеку?

— Ищу место, где прохладно, безлюдно и романтично. Лучшего убежища, чем подвалы с книгами, по-моему, не найти.

— Это страшная ошибка. Кондиционеров нет, в залах — духота. А когда проветривают, — сквозняки пудовые фолианты уносят…

Она сняла с головы наушнички и повесила их на шею.

— Но залы-то хоть пустые?

— Что вы, толпы народу! Сессия…

— А подвалы? — не сдавался настырный библиофил. — Уж там-то точно прохладно. И не бродят толпы алчущих знаний студентов…

— Не бродят, — согласилась девушка. — Но и книг там нет — протечки, сырость, комары…

— Я археолог, — пожал плечами собеседник, — и не боюсь ни сквозняков, ни сырости, ни комаров.

Комары для Лесника действительно проблемы не составляли. Просто не кусали. Для них, как и для других кровососов, его кровь была ядовита — побочный эффект СКД-вакцинации. Мелочь, а приятно.

— Археолог? — удивилась девушка. — А я подумала, вы боксёр. У вас ведь нос был когда-то сломан, да?

— Все настоящие археологи похожи на боксёров. Прошлое может больно ударить.

Да, маски не просто прирастают к лицу. На извилины воздействуют тоже. Лесник физически чувствовал, как внутри его начинает всплывать выпускник истфака десятилетней давности. Даже инфантильно-напыщенная лексика вернулась. Ладно, сойдёт. Мамзель на контакт идёт охотно, и пошлости её не пугают. Истосковалась среди уносимых сквозняками фолиантов.

— А если серьёзно, мне надо к Московским воротам. Где библиотека, я на самом-то деле знаю, — он улыбнулся чуть виновато, словно она могла воспринять его первый вопрос всерьёз. — Как к ним попасть, не подскажете?

Она наморщила лобик.

— Московские ворота — это недалеко, минут двадцать ходьбы. Рядом с Колоничкой. Знаете такую?

Лесник вздохнул, покачал головой и движением фокусника извлёк карту Царского Села.

Девушка склонились над картой. От её волос сладковато пахнуло душицей. И — молодостью. Рядом с доверчивой Красной Шапочкой он чувствовал себя Волком седым, покрытым шрамами старых схваток… Только нельзя забывать, что Радецки пропал, возможно, после встречи с этим милым созданием. Нельзя расслабляться. Иначе всё закончится — как у того Серого Волка в старой сказке — вспоротым брюхом…

— Ничего не понимаю… — сказала девушка, вглядываясь в названия улиц с «ятями». Город муз на плане был существенно меньше нынешних своих размеров. — Подождите… Это же дореволюционное издание!

— С тех пор что-то существенно изменилось? — удивился Лесник.

Она наконец засмеялась, оценив его творческий подход к уличным знакомствам. Смех никак не соответствовал образу книжного червя. Что там водится в тихом омуте? — подумал Лесник. И оборвал мысль. Вспомнил один недоброй памяти омут у позаброшенной деревушки в Псковской области.

Он убрал карту.

— Кстати, что вы сегодня делаете?

— Вечером я занята, — сказала она. — Пишу одному дядьке черновик реферата. Небольшая халтурка.

— Днём, — сказал Лесник. — Только днём. Планы на вечер мы успеем обсудить.

— Как вы самонадеянны.

— Издержки профессии. Можно сказать, службы. Так вы покажете заблудшему дорогу?

— Хорошо, но с вас лимонад и мороженое. Она двинулась вдоль канала, окаймлявшего Екатерининский парк. Лесник пошёл рядом.

— А о чём реферат, если не секрет?

— История создания военно-полевых судов…

Вот оно что… Вот откуда в машине Крокодила оказался странный опус… Ну и зачем ему всё это понадобилось?

Они прошли мимо припаркованной «нивы» Лесника. Предлагать девушке прокатиться он не стал. Неспешная прогулка с бессодержательным трёпом устраивала куда больше. В таких разговорах часто всплывает что-то интересное… И кое-что уже всплыло.

Да и не садятся приличные девушки в машины к незнакомым людям. Ладно, пора познакомиться.

— Простите, забыл представиться, — сказал он. — Тимофей Лесник, старший научный сотрудник Института археологии.

— Как?

— Лесник. Ударение на «е».

Действительно, фамилия, стоявшая в его нынешнем паспорте, отличалась от рабочего псевдонима лишь ударением. Не то совпадение, не то скаламбурили люди, готовившие документы. Хотя едва ли, не положено им знать псевдонимы полевых агентов… Совпадение. Но познаниями в археологии Лесник — как там ни ставь ударение — не опозорится и перед профессионалами. Так что никакого самозванства. Почти.

— Анна, — представилась девушка. — А как вы догадались, что я работаю в библиотеке?

— Элементарно. По музыке, которая звучала у вас в наушниках.

Она улыбнулась.

— И что, по-вашему, у меня звучало?

— Вивальди, конечно. Библиотечные дамы не мыслят себя без Вивальди.

Улыбка сползла с её лица.

— Не понимаю, как это можно было услышать… Я не включаю плеер так, чтобы рвал перепонки.