Новая критика. Звуковые образы постсоветской поп-музыки

После этого в украинских отборочных турах «Евровидения» участвовали еще несколько исполнителей — так, в 2019 году до финала добралась группа Yuko, в 2020-м предполагалось, что представлять Украину будет группа Go_A с песней «Соловей»[197]. В последнем случае речь идет уже о воссоздании менее политизированного и более стереотипного образа Украины, знакомого Европе. Солистка исполняет песню о любви, стилизованную под фольклорную, при этом музыкальную основу композиции составляет энергичный транс; происходит смешение регистров — любовная песня начинает звучать скорее как ритуальная музыка. Визуальную же часть выступления составляют стилизованные руны и различные квазиязыческие символы — камни, перья. Народная культура, как и у Кати Chilly, представляется хранилищем «истинных» знаний, но если у Кати электронная музыка корректировала восприятие народной традиции, то у Go_A трансовая основа композиции поддерживает миф о ее примордиальных качествах.

Более рефлексивное отношение между народной культурой и современностью встретим в проекте Onuka[198], участники которого включают народные инструменты в общую электронную структуру композиций; почти все песни при этом исполняются на английском. Группа уже высказывала свою поддержку государству — одно из своих выступлений в 2016 году музыканты приурочили ко Дню конституции Украины[199]

. Тогда они вышли на сцену с Национальным оркестром народных инструментов: важный государственный символ, звучание цимбал, модный электронный саунд, текст песни на английском — эти элементы и представили на сцене «прогрессивную» украинскую идентичность, обращенную к Европе.

Это выступление, однако, отличается от остального творчества Onuka. В нем связь с народной культурой была выведена на первый план, однако в оригинальных композициях услышать народные инструменты — сопилки, бандуры, трембиты — бывает непросто. Вокруг них никогда не строится звучание композиции — они либо отодвинуты на задний план (как бандура в треке «Time»), либо выходят на первый лишь ненадолго, например в припеве («Misto», «Look»); при этом в клипах на эти и другие песни они присутствуют как важные визуальные маркеры. Метафору для такого использования элементов народной культуры подсказывают сами музыканты. Одна из центральных тем группы — экологические проблемы: им посвящен клип на композицию «STUM», они же питают дизайнерские решения клипа на трек «Zenit», в основе которого — стилизация народных обрядовых песен (веснянок). Экспериментальные костюмы для клипа были сделаны с помощью вещей из секонд-хенда. По словам солистки Onuka Натальи Жижченко, они призваны воспроизводить «аутентичные образы, переживающие новую жизнь»[200]; вещи, которые носили люди со всего мира не пропадают, а перерабатываются, становясь частью локального контекста, локальной идентичности. Переработка становится универсальной метафорой для многих культурных процессов — в том числе для взаимодействия локальной и глобальной (музыкальной) культуры. Украинская музыкальная традиция предстает как уже переработанная глобальными культурными процессами: в электронное звучание она включается в виде небольших, но на самом деле главных, решающих фрагментов.

Этот процесс постоянной переработки чреват возникающей асимметрией между его участниками — глобальная культура-гегемон может игнорировать вопросы локальной идентичности, как раньше это делала метрополия. Так, похоже, произошло и с «Zenit» — композиция попала в танцевальный симулятор «Just Dance 2021», однако украинская песня играет на фоне японских декораций, что возмущает украинских комментаторов[201].

Россия после России: фантомы народной культуры в постсоветскую эпоху

Русская народная культура, сохраняющаяся в первую очередь в деревне, подверглась похожему процессу культурной апроприации еще раньше, причем, как ни странно, осуществляли его музыканты из самой России. Причины этого стоит также искать в советской, еще сталинской национальной политике.